Мэри Лу разочарованно и слегка насмешливо посмотрела на него:
– Арчи Дуглас, большой маменькин сынок! Ты ведь этого так не оставишь, правда? Или сдашься без борьбы?
Он тупо уставился на нее:
– Нет, конечно. Я буду бороться. Но я прекрасно понимаю, что полностью разгромлен. И я прекрасно понимаю, что проиграю. Это ведь не моя сфера.
Мэри Лу метнулась через всю комнату:
– Ты меня удивляешь. Ты сделал величайшее изобретение со времен динамо-машины и говоришь о том, что тебя обставили?
– Вообще-то, это твое изобретение.
– Чушь! Кто разработал отдельные компоненты? Кто смешал их, чтобы получить полный спектр? И к тому же – что значит «не твоя сфера»? В чем проблема? В энергии! Все твои трудности из-за нее. Ты же физик – придумай какой-нибудь способ получить энергию, которую не пришлось бы ни у кого покупать!
– Что предпочитаешь? Атомную энергию?
– Будь реалистичнее. Все-таки ты не Комитет по атомной энергетике.
– Я мог бы поставить на крыше ветряную мельницу.
– Уже лучше, но все равно не годится. Напряги как следует нужный узел на конце своего спинного мозга, а я пока приготовлю кофе. Похоже, нам снова предстоит работа на всю ночь.
– Ладно, Кэрри Нейшн[27], – улыбнулся он. – Я готов.
– Вот это уже другой разговор, – весело улыбнулась она в ответ.
Поднявшись, он подошел к ней, обнял за пояс и поцеловал. В его объятиях она расслабилась, но едва их губы разделились, она тут же его оттолкнула:
– Арчи, ты напоминаешь мне цирк Эла Барнса. «Все актеры – звери».
Когда забрезжил рассвет, придав их лицам мертвенную бледность, они устанавливали две панели холодного света, одну напротив другой. Арчи поправил их так, чтобы расстояние между ними составляло ровно дюйм.
– Так… практически весь свет от первой панели должен попадать на вторую. Включи питание первой панели, сексапильная крошка.
Она щелкнула выключателем, и первый экран засветился, залив своим свечением второй.
– Теперь посмотрим, верна ли наша замечательная теория.