– Нет, ты же дала расписку на входе.
– В таком случае я хочу попробовать.
Я прикусила губу. Расшибись она без моей помощи, я не проронила бы и слезинки. Но она – моя ученица… это малость попахивало Давидом и Урией[138].
– Ариэль, я не могу тебе этого запретить, но я снимаю крылья и умываю руки.
Теперь уже она прикусила губу:
– Если ты так настроена, я не буду тебя упрашивать. Может быть, Джефф поможет?
– Конечно, – выпалила я, – если он такой дурак, как я о нем думаю.
Выражение ее лица изменилось, но она ничего не сказала, потому что рядом появился Джефф.
– О чем спор?
Мы хором стали объяснить, в чем дело, но только сбили его с толку – он решил, что это моя идея, и начал на меня орать: я что, спятила? Я хочу, чтобы Ариэль разбилась? Соображаю я или нет?! Я рявкнула:
– Заткнись! – Потом добавила тихо, но твердо: – Джефферсон Хардести, ты просил меня позаниматься с твоей подругой, и я согласилась. И нечего теперь встревать. Поэтому не лезь сюда и не думай, что я позволю разговаривать с собой подобным тоном. А теперь мотай отсюда. На взлет – и крылышками, крылышками!
Он надулся и процедил:
– Я категорически запрещаю.
За время воцарившегося молчания можно было медленно сосчитать до пяти. Потом Ариэль спокойно сказала:
– Пошли, Холли, раздобудем мне какие-нибудь крылья.
– Пошли.
У всех, кто летает, крылья, естественно, свои. Напрокат их не выдают. Правда, можно купить уже бывшие в употреблении: дети из них выросли или еще что-нибудь в этом роде. Я разыскала мистера Шульца и сообщила, что Ариэль собирается купить крылья. Но я ей этого не позволю, пока она их не испробует. Перебрав сорок с лишним пар, я нашла комплект, который стал мал Джону Квиверазу, – я знала, что эти крылья в порядке, но тем не менее тщательно их проверила. У меня бы в них пальцы до управления не достали, но Ариэль они были как раз.
Помогая ей с хвостовым оперением, я сказала:
– Ариэль, все-таки зря мы это затеяли.
– Знаю. Но нельзя же, чтобы мужчины думали, будто мы у них под каблуком.