— Моя любовь уже все исцелила! Коуч… — она нежно взглянула в мои глаза. Ее растрепанные светло-серые волосы уже задевали мои ноги. Она медленно приближалась… Ее лицо было в опасной близости от моего! Отчего сердце так быстро стучит?
— Коуч… Я люблю тебя… Я люблю тебя так сильно, как никто никогда не любил! Боже… Я вся горю… Обними меня! Прошу…
— Нейл… Я…
— Ничего не говори… Твои глаза… Я видела твои глаза… На меня еще никто не смотрел с такой страстью… И с таким наслаждением! Я никогда… Слышишь? Никогда никому тебя не отдам! Ты мой и только мой… — она вцепилась в меня и вжала мое лицо в свои шикарные груди. — Моя жизнь не имеет смысла без тебя… Коуч… Я люблю…
Не успела она договорить, как в коридор тут же вбежали охранницы и воткнули ей в шею снотворное.
— Коуч… Я приду… За… Тобой… — произнесла она и обмякла на мне. Охранницы тут же схватили ее и, положив на носилки, понесли в лазарет. Меня подняли, пнули в живот и выбросили в камеру. Господи… Да сколько меня сегодня будут бить? Интересно, у них тут есть валерьянка? И вообще… Им… Как бы можно? Это… Не помешает?
— Пахан!!! — Данк вновь схватила меня. — Бедненький! Опять над тобой издеваются!
— Да-да, милашка… Пожалей дядюшку Коуча… Ему сегодня преподнесли большой и зверской пизды!
— Ничего! — Данк обнимала и наглаживала меня. — Пойдем спать? Я согрела тебе кроватку!
— Боже, Данк! — я смахнул слезу счастья и взобрался на второй ярус. И вправду тепло…
— Сладких снов! — отозвались Прю и Майли со своих коек.
— И вам… Сладких… — я прижал к себе Данк и закрыл глаза. Спустя мгновение, я услышал шорох снизу. Затем наша нара скрипнула, и я почувствовал, как кто-то пробрался наверх, прямо к нам.
— Извините… — тихо произнесла Прю и прилегла с другой стороны, обняв меня со спины. Затем нара вновь скрипнула.
— Прошу прощение за вторжение… — прошептала Майли и обняв Данк, тоже втиснулась в наш круг.
Где-то внутри моей души, одинокий покалеченный ангел, весь перепачканный в мазуте, заплакал… Всюду светило солнце, щебетали птицы и пахло женским кондиционером для волос. Всюду начали летать ангелы и петь «Аллилуйя». Нет, не церковную, а ту, что из Шрека… Она тоже красивая. Неужели… Я впервые за столько времени почувствовал настоящую нежность и любовь? Неужели, я вообще способен на такие чувства? Мой внутренний ангел вдруг стал чистым. Он улыбнулся мне и, подмигнув, воспарил на встречу своим сородичам! Лети ангел! Лети, о чистота моей души. Но… Майли потянулась и, видимо, через чур сильно сжала Данк, отчего та резко простонала. Динь-дилинь… Федя, у нас проблемы.
— Ой… — в темноте послышался тонкий голосок Данк. — Пахан, в мой животик что-то уперлось…
Глава 44
Набухшие обстоятельства
Наконец-то моя больная душа более менее очухалась. Мне снились нормальные сны… Ну, как нормальные? Я стоял на крыше огромного небоскреба. Судя по голубоватой луне, это точно был Балаган. Ветер обдувал мое лицо и развевал волосы… Неподалеку от меня стоял некто в моем костюме. Что это за дичь? Шлем с желтой подсветкой смотрел на меня… И веяло от него неким странным ощущением. Я так и не понял, что это такое. Как будто старое воспоминание, что было записано на пленку, но немного подтерлось, оставив только чувства. Да ладно? Шлем медленно раскрылся и сложился в воротник. На меня смотрел… Я. Но это был явно другой я. Он был немного старше. Его взгляд был пустым и, я бы даже сказал, мертвым. Его волосы уже покрывала небольшая седина.
— Я скоро приду за тобой, — произнес он.