Отраженное мироздание. Тринадцатый воин

– Что? – очнулся Толя.

– Испытание разочарованием. Последнее. А квиттеры сюда не заходят. Боятся.

– Пойдем? – предложила Рели.

Они осторожно приблизились к надгробию. Саму могилу выдавал только небольшой холмик, на котором почему-то не росла трава. Надгробие покрылось мхом, и никаких надписей на нем видно не было.

Рели вдруг наклонилась и положила на могилу букет, подаренный ей Толей.

– Бедняжка, – прошептала она. – Так глупо умереть…

Долго очарование длиться не могло. Усталость, смертельная усталость взяла свое. Все трое обессилено упали на землю рядом с могилой. Подсос вырубился мгновенно, хоть и был самым тренированным. Толя и Рели еще как-то держались. Они лежали, взявшись за руки, и смотрели в синее небо.

– Я думала, что когда мы ее найдем, будет ночь, – сказала Рели.

– Почему? – спросил Толя.

– Не знаю. Так представлялось. Я вообще люблю ночь больше, чем день. Ночь меня вдохновляет…

Толя немного помолчал, о чем-то размышляя, а потом сказал:

– Значит, это твои стихи.

– Что? – Рели повернулась к нему. – Какие стихи?

– Те, что пришли ко мне, когда я был в космосе. Помнишь, ты хотела, чтобы я написал стихи для тебя?

– Ты это сделал? – обрадовалась Рели. – Расскажи!

Анатолий набрал в легкие воздуха и начал читать стих:

В небесах из звезд и света выткан чудный облик твой, Словно в небе поселилась, чтобы поиграть с луной. А луна – блестящий мячик – ускользает от тебя, Рук твоих слегка коснувшись, вновь запрячется в ветвях. Ты прекрасна, как ребенок, что не знает слова «страх», И в глазах твоих бездонных – листьев шелест, снег в горах, И о берег волн биенья, и волшебный летний день, Когда ты лежала в поле, средь цветов, лелея лень. Твои волосы струятся по плечам дождем из звезд… Если б мир в своем величье был так дивен и так прост! Так легко босые ноги пробегут по небесам! Все тревоги позабыты, за тебя я жизнь отдам! Ты – невинный чистый ангел, что по небу все грустит, Но, как станет ночь волшебной, вверх твоя душа летит, Чтоб любовью мир наполнить, ожиданием чудес, И сияньем растревожить старый хмурый черный лес. В небесах из звезд и света выткан твой прекрасный лик. Утро встало – растворился. И весь мир в тоске поник.

Он замолчал, молчала и Рели. Они оба чувствовали, как напряжение, навеянное этим местом, постепенно рассеивается.

– Это. Ты. Сам? – странно проговаривая каждое слово в отдельности, спросила Рели.

– Да, это я, – просто сказал Толя.

Рели приподнялась на локте, глядя ему в лицо. Потом, будто внезапно решившись, бросилась на него. Они страстно поцеловались.