– Ну, если посмотреть, – Грэйд махнул рукой. – Давайте за мной.
Он начал петлять между машинами, и Эвил с Филином потянулись за ним. Улучив момент, резидент шепнул несколько слов пробегающему мимо механику и сунул ему все свои деньги. Тот кивнул и убежал. Эвил, не останавливаясь, высмотрел маленький обрезок трубы на полу, поднял его и спрятал в рукаве. Теперь все было готово.
– Красота – вечное проклятие! – заявил Вингер, словно невзначай поглядывая на Веронику.
Все обитатели дома Абрама, включая самого Абрама, сидели за одним столом и сосредоточенно лепили вареники. Получалось у всех не очень, и они не раз пожалели, что среди них нет мастера-повара. Лучше всех получалось почему-то у Вингера.
– Это ты к чему? – спросил Кармэн. Ему было хуже, чем остальным – руки привыкли к работе с грубым железом. – Имеешь ввиду, что твои вареники все равно съедят?
– Не только. Мишут, муки подсыпь! Это ведь очевидно, куда ни глянь. Если растет красивый цветок, его сорвут, если красивая девушка – ее изнасилуют… Хотя, нет, – Вингер снова покосился на Веронику, а потом на Религию. Они сидели рядом и мало обращали внимания на его трепотню. – Могут и не изнасиловать. Но какая жизнь ее ждет? Вечно сиять красотой она не сможет – годы возьмут свое. А если она, преодолев все трудности, найдет себе мужа, ценящего ее внутреннюю красоту, как и внешнюю, то что потом? Медленное затухание, а на склоне лет – мучительное воспоминание о том, какой она была раньше. Каждый раз, подходя к зеркалу, она будет содрогаться, видя сморщенное старческое лицо…
– Уродина! – прошептал Офзеринс, любовно поглаживая вареник.
– А звезды? – спросила Рели. – Они вечны и никто их не изменит. И они красивы.
– Вот! – поднял палец Вингер. – Только недосягаемая красота может сохраниться. Но не сможет же девушка жить под стеклянным колпаком? Или цветок расти за колючей проволокой? Нет, они, конечно, могут, но зачем?
– Ты идеалист, Вингер! – сказал Вотзефак. – Цветку совершенно параллельно, как он выглядит. А вот если его сорвать, то ему будет плохо. Так что за колючей проволокой ему будет гораздо лучше. И вообще ты все перепутал! Это цветок должен быть под колпаком, так естественнее. А девушка – за колючей проволокой. Это воображение будит!
– Красота обречена! – продолжал Вингер. – Я вот тут одну книжку читал, старинную. Там, помимо всего прочего, рассказывалось, как на павлинов охотятся. Берет, значит, тигр антилопу и жрет ее. Жрет, значит, и ложится спать. Просыпается, гадит и уходит. В этот момент подбегает павлин и начинает енто самое добро клевать. И в этот момент ему – НА! – из обоих стволов!
Вингер с удовольствием оглядел застывших товарищей и товарок. Насладившись произведенным эффектом, он продолжил:
– Меня что поразило: павлин – красивейшая птица! Украшение прерий! Бедное создание. Тигр жрет целую антилопу, и ему ничего, а павлин всего лишь хотел поклевать немного дерьма – и вот вам!
– Парень, тебе надо серьезно лечиться, – сказал Вотзефак. – Когда Толик вернется, я так ему и скажу.
Офзеринс наконец сделал приемлемый вареник, поднял его высоко вверх и торжественно сказал:
– Вот вареник чудо-диво!
Все сразу вернулись к работе.
– Пульс?
– Учащается!
– Инъекцию, срочно!
ebooksa