Вероника с любопытством глядела на то, как Анатолий вызвал воду из камня. А потом вдруг появилась эта сумасшедшая девица. У Вероники дыхание перехватило от ревности, когда она кинулась на шею Толе. Сначала Вера думала, что он оттолкнет ее, но этого не произошло. Напротив, они целовались с такой страстью, что смотреть на это было самой настоящей пыткой. Вера в сердцах стукнула по воде рукой. Изображение расплылось и исчезло.
– Пропади ты пропадом! – крикнула она, сама толком не зная, к кому обращаясь. – Никогда я больше не буду смотреть в эту чашку!
Все вдоволь напились, но набрать воды с собой не получилось – не было тары. Поэтому решили идти и не оборачиваться. Солнце уже клонилось к закату, когда они двинулись дальше. Дневная жара медленно сменялась ночной прохладой.
– Долго нам еще путешествовать? – спросил Вотзефак.
– Завтра к вечеру должны быть, – ответил Соломон.
– Завтра к вечеру мы опять будем загибаться от жажды!
– А какие варианты?
– Никаких.
– Тогда шагай, и не булькай!
– Нечем булькать! – огрызнулся Вотзефак.
На чистом энтузиазме они прошагали по пустыне до самой ночи.
– Мы уже порядком отдалились от жилых мест, – заметил Соломон. – Ночь в пустыне – это не ахти какое удовольствие.
– Это, что ли, пустыня? – усомнился Толя. – У нас они хоть песчаные.
– А какая разница? Трава вот уже не растет. А за пески не волнуйся – завтра пойдут!
– Ну, теперь привал? – спросил Офзеринс.
– Не торопись, старик. Сперва дойдем вон до той скалы.
– Августо, ты слышал?! – воскликнул лорд. – Он назвал меня стариком! Меня! Это крах, Августо! Передай Кармелите, что я в отчаянии!
Эта вспышка безумия была какой-то дежурной, и сам лорд это понял быстрее всех, поэтому и замолчал.
Скала оказалась не очень большой – три человеческих роста, не более. Но возле нее все же было уютнее, чем в открытой пустыне. Ребята устало побросали автоматы и сами попадали на землю. Немедленно навалился страшный голод.
Соломон отошел в сторону и стоял там, вглядываясь в темноту. Толя подошел к нему.