Под руку с Одиночеством

Солнце совсем озверело и начинало припекать. По земле катался выпавший из реальности белобрысый паренек, зажимал руками свой рот и тихо скулил. На него растерянно таращился совсем хилый пацанчик лет десяти.

— Ты нечаянно, да? — спросил он, изумленно глядя на Таню.

— Это было больно, — сказала, поворачиваясь к нему, Таня. — Очень больно я ему сделаю позже. Просто так! — и показала идеальные белые зубки ни то в улыбке, ни то в оскале.

От такого невинного очарования у «пацанчика» сдали нервы:

— За что? Мы ничего плохого не хотели, просто напугать… — и захлопал большими ресницами, собираясь расплакаться. Мешали коньки на Танькиных ногах.

Он присел возле товарища. У того из глаз сыпались слезы, но скулить уже перестал.

«Твою мать! Неудачное начало. Выкручивайся быстрее, — мелькнула запоздалая мысль.»

— Просто хотела познакомиться, — она наивно разыгрывала роль тупой блонди. Получалось плохо.

— Помоги ему, если можешь. Я еще не умею исцелять, — и снизу вверх жалобно посмотрел на Таню.

— …??? — Таня чуть не грохнулась на пятую точку. С высоты коньков падать было бы больно.

«Я должна уметь исцелять? Бред какой-то. Как и сканирование местности, и умение драться. Я вообще кто?»

Таня присела возле несчастного:

«Ему плохо, я вижу, как боль растекается от верхней губы в обе стороны, у него даже уши болеть начинают.»

Уши не заставили себя ждать и заболели. Паренек заорал.

«А если наоборот? Ничего у него не болит… А?»

Мальчонка в полном недоумении замолчал. Неловко сел, в глазах появилось осмысленное выражение.

— Спасибо, — искренне произнес он слегка осипшим от крика голосом. — Ты кто?

Таня думала, что ответить: психованная стерва с амнезией или…

— Девочка, если не заметил, — ей очень захотелось немного искренности и правды, да и другое пока не придумывалось.

Мальчуган улыбнулся.