Волк сначала смеялся от души, потом хохотал, затем безуспешно пытался себя сдерживать.
— Чего ты?! Смешинку проглотил? — она немного смутилась.
— По… почему он адвокат?!
— Сам представился: защитник!
— Защитник — это состояние воинственного! Противостоит разрушающим тыл. Ты только никому не говори, что не знала. Засмеют…
— А ты в каком состоянии? И у тебя только одна молния.
— Да, разбивающая щит, — он немного замялся. — Смерть-шпион Волк — к вашим услугам, — сказал совсем негромко.
— Это главнее защитника?
— Совсем разные специальности, но — да, главнее, — при этом задумчиво помотал головой.
— А еще какие бывают состояния?
— Штурмовик — самое распространенное, они уничтожают врага в упор. Много разных, я расскажу еще. Тебе нравятся такие мартинсы?
— Да, мягкие достаточно. Еще слипоны поищем и все! Давай тебе тоже купим? От меня, подарок!
— Не нужно, я к жестким ботинкам привык, они лучше фиксируют сустав.
Домой добрались лишь к вечеру, приятно утомленные и нагруженные массой пакетов и коробок. Великолепное настроение обеспечивалось походом в кафешку с поглощением большущего количества мороженого, радостью от простого общения и выглянувшим в конце дня робким весенним солнцем.
Лютик смотрел на вернувшихся, как голодный на мечту о колбасе: с укоризной. Танька подхватила котенка на руки и закружила по комнате, затем прижала к себе:
«Как же без тебя неуютно было!»
«Думал, только одному неуютно.»
«Я и была одна, без тебя.»
«Рядом был „отец“. Он любит тебя.»
«Он чужой. Родной для меня только ты! — Лютик в ответ лизнул ее в щеку и дружески фыркнул.»