– Что?! – крикнул я то ли ему, то ли ей, то ли самому себе.
Возле меня закружился пчелиный рой, который быстро стал принимать контуры девушки.
– Тихо, – сказала Литтия. – Кроннель не сможет ответить. Он ворожит.
– Но что именно он делает? – спросил я, зло вытирая ладонью слезы.
– Спасает ей жизнь.
– Как?!
– Только Кроннель, один из всех магов Заморских холмов, умеет останавливать время. Ненадолго, и это требует огромного количества сил, однако только он этим владеет.
– Но как он… – начал было я, но Литтия перебила:
– Сейчас это не важно – почему, зачем, откуда. Надо спасать Шайну.
– Как?!
– Против магии нельзя действовать прямой магией. Ты это знаешь. Даже если разрушим все вокруг, Шайна умрет от заклинания Немо, как только у Кроннеля кончатся силы. Выход только один. Точнее, два. Либо заставить Второго Падшего отменить заклинание, что вряд ли…
– Либо? – нетерпеливо перебил я.
– Либо убить того, кто создал заклинание…
Перенестись сразу ко дворцу было невозможно – пределы замка защищены антимагией. Спуститься с замковой стены внутрь двора тоже нельзя – купол не пропускал не только магов, а вообще всех и вся. Значит, к дворцу можно было пробиться только пешком через пролом на месте ворот. То есть придется нырнуть в реку стеклянного войска.
Выхватив из-за пояса кистень, я бросил взгляд на поле боя. Потоки стеклярусов разбивались о моих воинов, словно о волнорезы. Но рыцарей было слишком, слишком много. А потому, даже ценой в двадцать, тридцать, пятьдесят стекложизней за жизнь одного моего солдата, стеклярусы теснили утронскую армию. Количество сквазов уменьшилось. То в одном месте, то в другом мой взгляд выхватывал тела сраженных фаншбов и готов.
– Сейчас, ребята, – сказал я, хотя слышать они меня, разумеется, не могли, – сделаю кое-что и приду на помощь!
Я опустился на землю – к замковой стене. Шайна плавала в черно-белом прошлом, остановленном Кроннелем. Даже отсюда было видно, как тяжело злому мальчику. Хотя вряд ли теперь я мог его так называть. Кроннель, очевидно, устал – пассы давались ему все тяжелее. А времени-то прошло всего ничего.
Надев магический щит, я, размахивая кистенем, вторгся в реку стеклярусов. Ко мне сразу же подлетел один из них и замахнулся мечом, я ударил кистенем, и… цепь орудия обмоталась вокруг стеклянного предплечья. Я присел, уворачиваясь от удара, рванул на себя кистень, уронив рыцаря на землю. Еще два меча пытались меня искромсать, но помог магический щит. Даже после ночного отдыха мои силы восстановились не полностью – на это, наверное, понадобится с месяц. Кроме того, драться и одновременно держать надежный щит, который все время пытаются проломить, было очень непросто. И я понимал, что долго совмещать и то и другое не смогу. Впрочем, «долго» у меня и не было. А главное – его не было у Шайны.
«Кистень – не лучшее орудие в этих условиях… Что бы придумать?» – мелькнула мысль.
– Твою ж медь! – и сразу: – Ясен пень! – Ударный груз кистеня прилип к вершине рукояти, цепь исчезла, а получившаяся палица вдвое увеличилась в размере.