ТВОЁ ИМЯ ПОСЛЕ ДОЖДЯ

Лицо Джемимы так напоминало огорченного ребенка, что Лайнел не мог сдержать улыбку. Он обошел вокруг стола, подошел к девушке и убрал с ее лица непокорный локон.

— Да не волнуйтесь вы так, — вкрадчиво продолжил Лайнел. — Они лишь потеряют зря время. За пару недель мы соберем всю необходимую для написания статьи информацию и вернемся в Оксфорд… на этом роман закончится.

— Вы так думаете? — произнесла Джемима с искрой надежды в глазах.

— Я совершенно в этом уверен. Эти отношения ни к чему не приведут, и так будет лучше для Оливера. Он вернется к своей прежней жизни и превратит мисс О’Лэри в идеал. Возможно, он обессмертит ее в одном из своих готических рассказов для «Dreaming Spires». Он будет невыносим, вновь и вновь говоря о ней, но мы, как его друзья, выдержим и это. Более того, глупо надеяться, что миссис О’Лэри сочтет Оливера достойной партией для своей дочери.

Джемима выглядела сбитой с толку. Она так внимательно слушала Лайнела, что не заметила, насколько медленно тот заправляет локон ей за ухо.

— Что вы имеете в виду? Разве мистер Сандерс не благородный джентльмен?

— Да бог с вами, с чего вы это взяли? — чуть не рассмеялся Лайнел. — Нет, конечно! Он — круглая сирота, Джемима! И если бы Филологическое общество Великобритании не доверило ему работу над благословенным словарем латинских фраз, ему даже помереть было бы негде. Его комната в Бейлиол-колледже поместилась бы в четвертой части этой кухни! Вы и вправду думаете, что он может себе позволить жениться на Эйлиш?

Джемима не знала что и сказать. Услышанное повергло ее в такой шок, что Лайнел понял — в ее радужных мечтах о совместной жизни с Оливером явно присутствовал крепкий дом, экипаж и парочка слуг.

— У меня просто нет слов! — призналась она, хотя выражение ее лица говорило, скорее, об облегчении. — Мне очень жаль, что у него столь скромные перспективы на будущее, но я рада, что вы мне об этом рассказали. Надеюсь, что они хотя бы неплохо проведут время вместе… ну, вы понимаете о чем я.

— Разумеется, я понимаю, — плотоядно ухмыльнулся Лайнел, — но не думаю, что до этого дойдет.

— Да неужели. Думаете, она не позволит? — спросила повеселевшая Джемима.

— Думаю, что он не захочет. Разве я вам только что не сказал, что Оливер — идеалист? Зачем ему спать с мисс О’Лэри зная, что это никогда не повторится снова?

Джемима задумалась: подобные вещи ускользали от ее понимания.

— Ну, ради того, чтобы сделать это хоть раз. Чтобы вернуться домой зная, что водрузил свое знамя... — и сама же рассмеялась от своей метафоры.

Лайнел тоже рассмеялся. Легкий храп напомнил им, что Мод спала совсем рядом с кухней. Лайнел подошел к Джемиме поближе, чтобы не было необходимости говорить громко, при этом не заметил, чтобы это доставило девушке какие-то неудобства.

— К счастью для тебя… Думаю, можно называть тебя на «ты», раз уж мы добрались до этой стадии, не правда ли? — девушка кивнула, не переставая улыбаться. — К счастью для тебя, не все мужчины подобны твоему обожаемому Оливеру. Некоторые из нас предпочитают наслаждаться настоящим и… водружать наши знамена.

— Да что ты говоришь, — ответила Джемима тем же провокационным тоном. — Значит, я должна еще больше радоваться тому, что ты дал мне понять насколько вы с Оливером разные.

Ветер продолжал завывать вокруг замка и бормотание банши разносилось по садам словно туман, достигая каждого растения, каждой скульптуры, но Лайнел уже не обращал внимания. Его страх трансформировался в облегчение, а облегчение — в потребность чего-то, что позволит ему ощутить себя живым. Таким же живым, как в последнюю проведенную с Вероникой ночь...

— Жизнь мужчины так коротка… не думаю, что стоит терять время на… — начал было он, но закончить свою мысль не смог. Не успел он возразить, как Джемима толкнула его в ближайший угол и Лайнел приземлился на сложенные там мешки с мукой. Он удивленно поднял глаза и увидел ее насмешливый взгляд.

— Не трать свои силы на пустую болтовню, — тихо произнесла она, снимая шаль и кидая ее на стол. — Не надо мне ничего объяснять.