– Здравствуйте, Кирилл Иванович, – приветствует она меня голосом, в котором ни тени радушия. – Чем обязана?
Ну как она так может злить меня каждый раз? Ну что, так трудно взять цветы и пригласить меня в квартиру? Стою тут, как пионер малолетний.
– Может я зайду все-таки? Здесь разговаривать неудобно, – делаю многозначительный кивок в сторону лестницы, в пространстве которой где-то уже слышны шаги потенциального свидетеля нашей неловкой сцены.
– Если только разговаривать, то заходите, – сдается она, отступая в прихожую.
Уже лучше. Так, сейчас о погоде, о музыке, о фильмах, о прогулках под луной…
– Цветы возьмешь уже? – говорю, а в мыслях проносится: «Мля, Кирилл, ты дебил. Кто так девушке цветы дарит?»
– Я цветы не заказывала, – в ее голосе сталь.
– Я заказывал для тебя. Не нравятся?
Катя рассматривает букет с видом знатока-ботаника.
– Ничего так, красивые.
– Возьми.
– Зачем?
Театр абсурда, мля. У меня начинает подниматься давление, это точно. И еще, все слова куда-то пропали – не знаю, что сказать, вернее, говорю что-то не то…
– В вазу поставишь, чтоб не завяли.
– Логично, – кивает она, берет букет и кладет на тумбочку у телефона. – Это все?
Я только набрал воздуха, чтобы, наконец, сказать ей, что она «луноликая звезда моих ночей, бриллиантовая услада моих очей» и так далее, в духе восточных баллад, как раздается звонок в дверь.
На пороге подружка.
– Проходи, Варя, – радуется моя «луноликая».
– Здрасьте, – Варя удивленно рассматривает меня с ног до головы. – Кирилл Иванович пожаловали. И с чем на этот раз?
И вот как они меня обе бесят своими скептическими улыбочками. Особенно эта подружка. Приперлась тут – испортила нам весь диалог. Но не был бы я Кирилл Рузанов, если бы не довел дело до конца.