Прогремел ёмкий выстрел, и немедленно кто-то вскрикнул. Благодатный оборвал назидание на полуслове.
— Мой револьвер! — бывший апостол бросилась прочь из гостиной.
— Святой Бенедикт! — Учитель кинулся следом.
Двое вбежали в кабинет.
Бенедикт в бессилии лежал в кресле, револьвер валялся на столе.
— Ты невредим!? — Хозяин приблизился к слуге, приподнял его с кресла, мельком осмотрел.
— Кажется, да, — рыжий карлик покосился на оружие. — Что сие такое?
— Обыкновенный револьвер, — апостол подняла оружие. Сунула в карман и насмешливо продолжила. — С незнакомыми вещами надо быть поосторожнее, Бенедикт. Ведь могло и убить, — съязвила Иделаида. Коли Бог тебя обещал не наказывать, то показать чуточку хамства — не есть грех.
Властелин, не выпуская слугу из пальцев, обратил спокойный взор на ученицу и спросил с грозной иронией в голосе:
— Значит, тебе нравится такая жизнь? Просыпаться по ночам при каждом звуке, постоянно ждать подвохов, держать в комнате оружие?.. Бояться быть смешной… Ты меня понимаешь?!
Иделаида тупо молчала, опустив глаза.
— Нет, не понимаешь, — Благодатный пожал горькими плечами. — И вряд ли поймешь, мы воистину разные… Ты вольна выбирать. И выбрала… Идём, святой Бенедикт. — Властелин отпустил слугу, сделал несколько шагов, остановился в дверном проёме. — Посмотри на себя, Иделаида, посмотри в минуту досуга! Прощай! — Учитель немедленно вышел.
— Пока, Иделаида! — буркнул святой карлик, выскальзывая следом за господином.
Апостол стояла в прежней позе, спиной к выходу, низко опустив голову. На губах плавала злая усмешка.
9. Восьмая заповедь
Путь назад — в гостиницу, происходил молча и долго. Хозяин шёл очень медленно, несмотря на моросящий дождик и легенькую одежду. Войдя в номер, Учитель стянул с себя промокший костюм из сиреневого эластика, почистил зубы и… заболел! Уже не в первый раз нервные переживания отразились на физическом состоянии Властелина. Видимо, это наследственное, а дурная погода — лишь сопутствующий болезни момент, но никак не причина… Бенедикт, как и подобает верному слуге, производил все процедуры, призванные излечить Повелителя. К слову, когда болезнь поражает господ, то она милует слуг. Всё уравновешенно в природе вещей.
Итак, Благодатный заболел и, стараниями слуги, лежал в гостиничном номере, на большой кровати под пологом, глаза были подернуты поволокой, на лбу — растянуто мокрое полотенце.
— Владыко, свежий лёд, — Бенедикт отошёл от холодильника, заботливо поменял компресс. Учитель благодарно моргнул, и произнес вслух фразу, что долбила мозг изнутри уже пару часов — с момента расставания с апостолом!
— Что же происходит в этом мире, если даже мой ближайший соратник впала во грех? — слабым голосом размыслил господин. — Что такое, Бенедикт, расскажи-ка мне?..
Представьте, что вы две тысячи лет управляли своей фабрикой. Мудро и здраво, а помогали вам в сем управлении заместители. Внезапно для вас — ваш заместитель перешёл к конкуренту. И вполне, что он не единственный перебежчик… Так бывает, вы расстроены, но… так бывает. Однако тут же вам говорят, что (оказывается) ваши заместители работали на конкурента с самого дня основания вашей фабрики! А перебежка — это не просто перебежка, всё гораздо печальней… Ваша фабрика, по сути, не дышит, Хозяин. Тушите свечи, вальс Шопена… Да здравствует конкурент! Фишка в том, что все трепыхания по спасению своего бизнеса — это «песочница», что положение вещей уже не изменит. Раньше надо было думать, где-то пару тысяч лет назад… Ныне поздно. Смирись и уноси ноги!
ebooksa