И она жила в одиночестве дальше — или не жила.
3
— Нет, он совсем не плохой сын, — сказала вдова. Стискивая пальцы, она расхаживала взад и вперед. — Те, кто говорят о нем, говорят только хорошее. Все так боятся его господина… И опасаются говорить плохо о моем сыне, потому что это бы значило… значило плохо говорить о Лак-Хезуре. Но при этом так многозначительно отводят взгляд.
— Мама, мама, — проговорила девушка. У нее была стройная фигура и прекрасные золотые волосы, такие же, как у Олору.
— Ты славная девочка, — улыбнулась вдова. — Вы обе у меня славные девочки. Но бедный мой сынок…
Небо за окном сияло ясными звездами, луна клонилась к горизонту.
До рассвета оставалось всего несколько часов. А где-то далеко от стен старого дома возвышался, подпирая верхушками елей небо, древний лес, в котором охотился нынче ночью герцог. Старая дорога делала широкую петлю, сворачивая к городу. Как раз по этой дороге год назад Олору ушел из отчего дома искать счастья. Тот, кто рожден в сорочке, но беден, заявил он, должен найти себе какого-нибудь великого человека, чтобы служить ему. И он нашел себе такого. Он нашел Лак-Хезура, в чьей мощи и славе не смел сомневаться никто. Равно как и в его жестокости и бессердечии.
— Лучше бы Олору оставался здесь с нами, — пробормотала мать. — Здесь он был счастлив.
— Быть может, теперь он счастлив не менее, — печально отозвалась девушка.
Во всяком случае, письма любимца герцога заставляли думать, что скорее счастлив. Он никогда не рассказывал, чем именно занимается при дворе, но подробно описывал богатые пиршества, роскошные одежды и разнообразные увеселения. Подарки, которые он слал родным время от времени, только подтверждали эти волшебные описания.
— Это все лес, — прошептала мать. — Проклятый лес виноват во всем.
Девушка искоса взглянула на черную полосу на фоне светлеющего неба и украдкой сделала знак, оберегающий от зла.
И в самом деле, где-то за месяц до того, как отправиться искать счастья, с Олору произошел странный случай. Здесь, у самой границы колдовского леса, такие случаи были нередки. Мудрые люди опасались заходить под его сень даже при свете дня, но Олору, единственный сын одинокой вдовы, часто высмеивал подобную осторожность. Мелкая дичь, добытая им в лесу, не раз спасала семью от голода, хотя мать и бранила его за безрассудство. Но вот однажды их старый слуга, оруженосец и дядька еще покойного мужа, вбежал в дом, задыхаясь и держась за сердце. На рассвете они с Олору оправились в лес и каким-то образом разделились.
Слуга проискал своего господина все утро, но не нашел и следа. Наконец, не на шутку встревоженный, он вернулся в селение за подмогой.
Вдова провела в ожидании несколько самых томительных часов в своей жизни. Не осмеливаясь сама отправиться в ужасный лес, она с двумя дочерьми до самой темноты простояла в воротах, молясь, плача и причитая.
Солнце, одевшись огненной короной, уже коснулось дороги, простелив по земле голубые длинные тени. Стволы деревьев казались черными головешками, охваченными красным пламенем листвы. Закат почти догорел, когда на дороге показалась тонкая фигурка. Юноша шел от леса, спокойно и размеренно, словно возвращался с городской ярмарки. Это был, конечно же, Олору.
Все семейство бросилось ему навстречу, плача и смеясь одновременно. Он вскинул руки в приветственном жесте и ускорил шаги.
И тут случилось то самое. Мать и сестры, не добежав до юноши, остановились в растерянности, старый слуга таращил глаза и бормотал невнятную божбу. Олору тоже остановился. Голова его склонилась, щеки вспыхнули неожиданным румянцем.
Мать смотрела на него во все глаза. Неужели же это ее сын? Ну да, конечно, кто же это еще может быть? Ее Олору, которого она за это вечер уже мысленно оплакала и похоронила. И все же она смотрела и смотрела, и ее сердце билось так часто и сильно, что темная пелена начала застилать глаза. После женщина часто уговаривала себя, что дело было именно в этом, она переволновалась и слишком быстро бежала, вот ей и померещилось. В конце концов она все же бросилась ему на шею, а он в ответ обнял ее не менее пылко.
— Мама, прости меня! Впервые в жизни я заблудился в лесу. Но, как видишь, все же нашел тропинку и вернулся домой, к тебе.