Витязь. Тенета тьмы,

22
18
20
22
24
26
28
30

– Я смогу?

– Боюсь, н-нет, Ирма Викторовна, хотя вы мне как родная уже, но нет… по чисто технической причине… увы… беременным нельзя, у вас в таком положении два сознания… нет.

– Ладно. Вадим? Я не думаю, что он откажет… или попросить кого-то из двергов…

– Насколько я понял, – вежливо сказал кот, – все перечисленные связаны определенного рода обязательствами к этому месту и не могут его покинуть. Нужен кто-то другой.

– Ладно… черт, черт…

– Ирма Викторовна, я хотел бы обратить ваше внимание на то, что машина эта следует за нами уже довольно давно. Видите?

Ирма уставилась в зеркало заднего вида – малиновая «шкода», ничего особенного, за рулем баба.

– Дура, – буркнула Ирма и поморгала аварийкой – отвяжись.

– Ирма Викторовна…

Вот и Москва-Сити; Ирма порылась в документах, разыскивая нужные. Ткнула в вахтера паспортом и пропуском одной из фирм, расположенных в Сити, въехала на просторную подземную стоянку, начала парковать машину, подобрав место.

«Шкода» тулилась в паре пролетов в стороне.

Ирма вздохнула, пристроив машину. Посидела, сжав руками голову. Затем схватила котоноску:

– Это тот корпус? Точно?

– Нам надо подняться на лифте, Ирма Викторовна. Здесь уже работает лифт. Но я бы обратил ваше внимание…

– Молчи и веди!

– Молчу, молчу, но…

– Здравствуйте, Ирма Викторовна.

Девица из малиновой «шкоды» подошла ближе и сняла темные очки и кепку, сияющую стразами.

Ирма нахмурилась – и вдруг вспомнила. Вспомнила помолвку Алинки, и следователя, и процесс, и успокоительный голос Менахема, который убеждал ее, что Оля-Алора никогда больше не появится в ее жизни…

– Ты, падла, знаешь, как я вынуждена теперь жить? – с отвращением сказала Оля. – Я каждый день проклинаю тебя и твою сучонку дочь. И Макса, и этого типа в красном, который все испортил. Вы не выдворите меня из Москвы. Не теперь. Иначе все было незачем. Это мой город.