Внезапно задник тента откинулся. Прямо на ходу, с коня, в повозку запрыгнул бледный от гнева Джихан.
– Так ты меня не боишься? – дрожащим от ярости голосом спросил он. Девушка сжалась.
– Не… не надо…
– Любишь эльфов, а?! – Джихан схватил рабыню за волосы и запрокинул ей голову. – Я задал вопрос! Мой отец – мелкий чиновник, и нас должны вырезать светлые эльфы, хэк?!
– Не убивай её, господин, пожалуйста! – Ри упала на колени. – Умоляю, господин, пощадите, она просто не привыкла быть рабыней!… Мальчик повернул к вэйте искажёное гневом лицо.
– Молчи, пока я не приказал снять с тебя кожу! – он встряхнул Мету за волосы. – А ты… Тебя я научу уважению. Эйя, Аксакан! Уйяр чоаш!
Повозка со скрипом остановилась. Джихан рывком вытащил из неё плачущую девушку и бросил на снег.
– Два фарсанга, бегом! – мальчик сорвал с пояса хлыст. – Хош!
Ри закусила хвост. Голос Джихана быстро удалялся, слышались только»…Хайя! Так, так! Хош!». Вокруг повозки весело переговаривались воины.
«Ты поплатишься за это! Поплатишься!» – из глаз вэйты катились слёзы. От гнева и бессильной ярости она зарылась в солому и молча плакала, стараясь не слышать смеха и улюлюканья снаружи.
Когда, полчаса спустя, Джихан швырнув в повозку окоченевшую Мету и приказал двигаться дальше, Ри подползла к самым прутьям и дотянулась рукой до белых волос.
– Не плачь… – юная вэйта дрожала. – Не плачь. Мы вернём свободу, вот увидишь. Клянусь, мы отомстим! Девушка подняла заплаканное лицо. На щеке у неё темнел синяк.
– Я сама виновата… – ответила она сквозь слёзы. – Рабам надо знать своё место.
От боли и бессильного гнева Ри зажмурилась, прижавшись к прутьям. Мета молча отползла к себе в уголок за клетками. Больше этим днём они не разговаривали.
Неделю спустя, караван уже покинул леса и двигался на юго-восток по заснеженной степи. Ри с Метой успели подружиться, общее несчастье как бы стёрло грань между человеком и ящерицей. Кормили их наравне с остальными зверями, сытно но очень однообразно.
Джихан к пленникам почти не заглядывал. После памятного наказания он приказал негритянке Жансу постояно сидеть в повозке, но старуха часто засыпала и тогда Ри с Метой могли беседовать. Девушка, как оказалось, умела читать, она знала множество легенд о богах и героях, так что юная вэйта не особенно скучала.
Джихана с братом – которого звали Гуркан – сопровождали три десятка воинов, именуемых телохранителями-нукерами. Они постоянно держались вблизи повозки, на привалах рассаживались кругом, так что о побеге пока не могло быть и речи. К тому же, леопард Бату явно имел планы насчёт Ри и часто разглядывал вэйту сквозь прутья. На Мету он вообще не обращал внимания.
Так прошли ещё четыре дня, полные тряски, пыли и тревоги. Вокруг заметно потеплело, снег исчез; здесь, на юге, весна уже началась. Вдоль тракта в обоих направлениях двигались множество путников, пару раз отряд Джихана обгонял невольничьи караваны. Как всегда, с приходом весны жизнь просыпалась от зимней спячки.
На пятое утро впереди показались стены Зиккурата – самого северного из городов Наследника, того самого, куда направлялись встреченные Ри в лесу невольники. Здесь Джихан собирался немного отдохнуть и купить провизию для далёкого перехода через степь.
Вэйта следила за приближением городских стен через дырочку в войлочном тенте. Мета туда не могла подобраться, мешали клетки, и Ри приходилось всё описывать вслух.