Лейтенант снова осветил немигающие глаза. Ноздри Пикара тихо сипели.
— Пикар! — Лейтенант ударил ладонью по его безумному лицу.
— Он ничего не чувствует, — продолжал Симмонс. — Несколько дней под таким дождем, и любой перестанет ощущать собственные руки и ноги.
Лейтенант в ужасе поглядел на свою руку. Она онемела.
— Но мы не можем бросить Пикара.
— Вот все, что мы можем сделать. — Симмонс выстрелил. Пикар упал на затопленную землю.
— Спокойно, лейтенант, — сказал Симмонс. — В моем пистолете найдется заряд и для вас. Спокойно. Подумайте как следует: он все равно стоял бы так до тех пор, пока не захлебнулся. Я сократил его мучения.
Лейтенант скользнул взглядом по распростертому телу.
— Вы убили его.
— Да. Иначе он погубил бы нас всех. Вы видели его лицо. Он помешался.
Помолчав, лейтенант кивнул.
— Это верно.
И они пошли дальше под ливнем.
Было темно, луч фонарика проникал в стену дождя лишь на несколько футов. Через полчаса они выдохлись. Пришлось сесть и ждать, ждать утра, борясь с мучительным чувством голода. Рассвело: серый день, нескончаемый дождь… Они продолжали путь.
— Мы просчитались, — сказал Симмонс.
— Нет. Через час будем там.
— Говорите громче, я вас не слышу. — Симмонс остановился, улыбаясь. — Уши. — Он коснулся их руками. — Они отказали. От этого бесконечного дождя я онемел весь, до костей.
— Вы ничего не слышите? — спросил лейтенант.
— Что? — Симмонс озадаченно смотрел на него.
— Ничего. Пошли.