Месть

Она бросила телефон на кровать, и Эндж прижался к ней еще теснее.

— Чего она хотела? — хриплым и скрипучим ото сна голосом спросил он.

— Поговорить с тобой, — зевнула Тейт. — Думаю, что она вроде как хотела на тебя наорать, но на самом деле ей хреново.

— Хорошо.

— Уже за полдень, — предупредила его Тейт.

Он поцокал языком.

— Ой-ой. Сатана велел тебе явиться к нему в офис ровно в полдень. Кого-то сейчас отшлепают, — усмехнулся Эндж.

— Если так, то мне крупно повезет, — ответила она, отстраняясь от него.

Парень ее не отпускал.

— Да ладно, еще рано. Мы могли бы еще немного потискаться, может, чуть-чуть потрахаться, а потом пойти позавтракать, — сонным голосом предложил он.

Тейт рассмеялась.

— Совсем чуть-чуть, да? — пошутила она, потянув его за руку.

Эндж прижался бедрами к ее боку, не оставив сомнений в серьезности своих намерений; рядом с ней он никогда не стеснялся своего тела. Эндж спал обнаженным.

— Я засуну только кончик, — предложил он.

— Джеймсон отрежет тебе твой «кончик», если узнает. Хотя, может, и так отрежет. Мне пора, — сказала ему Тейт и, наконец, высвободилась из его объятий.

Она села и соскользнула с кровати.

— Нам ведь нельзя огорчать дьявола, не так ли? С тобой теперь никакого веселья. Ты ведь это понимаешь, да? Ты мне нравилась гораздо больше, когда трахалась со всем, у чего имелся пенис, — сказал Эндж и, зевнув, перекатился на спину.

— У меня были требования немного повыше этого.

— Совсем чуть-чуть.

— С чего это ты вдруг стал так хорошо относиться к Джеймсону? — спросила Тэйт, снова влезая в свои узкие джинсы. Она спала в футболке Энджа и теперь стянула ее через голову. — Еще до Парижа он был для тебя самым ужасным человеком на свете. А теперь ты практически спокойно говоришь, что я в него по уши влюблена. Что-то тебя бросает из крайности в крайность, Эндж.