— Сей секунд, — воскликнул Железяка.
Откатив сервировочный столик в дальний угол, он тут же полез в бурлящую воду. Несколько минут они молча сидели друг против друга, смакуя шампанское. Когда последние капли были выпиты и бокалы поставлены в нишу над ванной, любовники, подобно двум диким хищникам, бросились в объятия друг друга. Лаская тело партнера руками, ногами, губами, извиваясь и постанывая, они достигали наивысшей точки удовольствия...
Через час, оба расслабленные, они лежали на огромной двуспальной кровати. Вера пила шампанское и закусывала черной икрой. Денис смаковал армянский коньяк, время от времени он наклонялся и целовал молодую женщину в плечо.
— Ну, и как дела у нашего главного Аль Капоне? — спросила Вера, насытившись шампанским и икрой.
— Не знаю, как долго я останусь в городе главным Аль Капоне, — сокрушенно ответил Денис, отхлебывая очередную порцию коньяка.
— Что же так?
— Из Москвы сюда должен приехать Фашист, представитель общеворовской сходки, как раз на «сороковины» Сергеича. Посмотрит, как идут дела. Если все путем и ко мне нет никаких предъяв — могут меня смотрящим оставить. Если что-то не так и без разбора не обойтись — будет большой сход воров. Там и будут решать, кого поставить над новоморской братвой. Но не исключено, что Фашист с ревизией едет чисто формально, на самом деле, может быть, его уже определили на Новоморск. Жалко, опять мне будет отведена вторая роль.
— А кто этот Фашист? — самым безобидным голосом спросила Вера, запустив руку к низу живота любовника. Тот довольно заурчал, как кот, вцепившийся в кусок мяса.
— Я с ним не знаком, но знающие люди говорят — авторитетный вор, тот еще живоглот, одно погоняло чего стоит. — Денис замолчал, чувствуя, как рука женщины интенсивно стала манипулировать его органом, совершая качающие движения.
— А где собираетесь поминать Валерьяна Сергеевича? — спросила Вера, целуя шею, грудь, живот мужчины.
— Как и было задумано, на кладбище, у могилы, — едва смог выдавить из себя Денис, почувствовав между ног лицо Веры...
Было уже далеко за полночь, когда «Жигули» седьмой модели привезли Веру Сергеевну Калинину к большому фешенебельному десятиэтажному дому, где жили в основном городская номенклатура и представители частного бизнеса, приближенного к ней.
Кивнув сонному постовому милиционеру, доблестно охранявшему подъезд, Вера прошла внутрь. Скоростной лифт доставил ее на седьмой этаж, где у руководителя городского пресс-центра была обустроенная трехкомнатная квартира.
Оставив сумочку в прихожей, женщина сбросила туфли, сунула ноги в легкие велюровые тапочки и, зевнув, направилась в спальню.
— Не загулялась, девушка? — Неожиданно раздавшийся за спиной голос заставил Веру вздрогнуть. Развернувшись, она прошла в гостиную и протянула руку, чтобы включить верхний свет, но внезапно вспыхнул светильник в противоположном конце комнаты. Мутный, бледно-желтый свет выхватил из темноты кожаное кресло и сидящего в нем щуплого мужчину. Непропорционально большие очки смотрелись нелепо на продолговатом морщинистом лице.
Вера сразу узнала своего шефа и улыбнулась. Мэр Новоморска Беркович в узком кругу посвященных был прозван Троцким за почти полное сходство с одним из революционных вождей.
— Я знаю, где ты была, — глядя сквозь толстые линзы очков, сказал мэр.
— Это сцена ревности? — улыбнулась Калинина.
Они были очень близки с мэром. Кроме того, что
Вера руководила городским пресс-центром, она еще была личным пиар-менеджером городского главы, отвечала за общественное мнение о нем. Конечно, время от времени мэр ее пользовал, но это была не любовь и даже не страсть, а так, снятие психофизического напряжения. Поэтому говорить о каких-либо чувствах со стороны чиновника было глупо.
ebooksa