— Неплохо бы сделать ремонт, — встав с постели, почему-то подумал Кирилл. Раненная во время последней операции рука неприятно ныла, а от переутомления голова гудела как с хорошего похмелья.
После завтрака Кирилл оделся, сунул в подплечную кобуру свой служебный «ПМ» и, заперев квартиру, стал быстро спускаться по лестнице во двор, где на ночь оставлял машину.
Сегодняшнюю часть расследования решил начать с обследования места преступления. Там уже прекратили работать местные опера и следователи. Поэтому даже не следовало и надеяться найти во дворе какие-то новые улики. Но можно было побеседовать с жильцами, разный народ живет на свете, есть такие, которые не особо любят милицию, поэтому не спешат делиться с ней своими наблюдениями. У частника, конечно же, также имелись свои проблемы, в конце концов, при случае можно воспользоваться и фээсбэшной корочкой.
Кирилл не стал въезжать на своих «Жигулях» во двор, рассудив, что незачем с первого же шага привлекать к себе внимание. Машину оставил в квартале от дома. Войдя во двор, Лялькин остановился в раздумье, с кем начать беседу.
Несмотря на полностью вступившую в свои права осень, сегодняшний день оказался исключением в целой череде серых и промозглых дней. Во дворе было полно людей, галдящая малышня оккупировала детскую площадку, молодые мамаши ревностно следили за своими чадами. Чуть дальше, за деревянным столом, несколько пар пожилых людей отчаянно рубились в домино. На скамейках возле каждого подъезда важно восседали разнокалиберные старушки, чинно обсуждая последние новости, услышанные по телевизору или радио, поведение молодых соседей и, конечно же, свои хвори-болезни.
В конце концов его выбор остановился на подъезде покойных банкиров. На скамеечке сидели две пожилые женщины. Одна была в черном синтетическом пальто, берете розового цвета с помпоном, завалившемся на одну сторону и оттого напоминавшем ухо спаниеля. Ее собеседница — в плаще горчичного цвета и сером шерстяном платке.
Кирилл поздоровался с ними. Они прервали свой разговор, с интересом посмотрели на незнакомого молодого человека и ответили на приветствие.
Дама в берете поинтересовалась:
— А вы к кому-то в гости или как?
— По делу я, надо расспросить жильцов о недавнем убийстве братьев Чеглаковых.
— Так ты из милиции, — почему-то обрадовалась вторая старушка и добавила: — Были ваши здесь, еще вчера все выпытывали. Вроде бы все узнали, чего ж тебя опять послали?
— Ну, начальству видней, — снова вздохнул молодой человек, разведя руками. — Сказали езжай, поговори с жильцами. Вот и приехал.
— А что ж ты узнать хочешь? Мы ничего не видели, — поспешно произнесла дама в берете.
— Ну, не знаю. — Кирилл задумчиво посмотрел над головами старушек и будто наобум спросил: — А что они были за люди, покойные эти?
— Чеглаковы? — спросила женщина в шерстяном платке и сразу же категорично заявила: — Пьянчуги они, царствие небесное.
— Так что, всю жизнь пропьянствовали? — удивился Лялькин.
— Да какую жизнь? — удивилась женщина. — Они лет пять, как здесь квартиру купили. Ну вот и тогда-то начали куролесить. Правда, сперва пили не очень часто, все больше девок разукрашенных возили. А вот последний год как сбесились, изо дня в день. Даже девок перестали возить, вдвоем пьянствовали. Их и застрелили, когда из багажника выгружали водку.
— А когда их застрелили, никто не видел? — спросил Лялькин, но тут его ждало разочарование.
— Нет, — заговорила дама в берете. — Погода была противная, дождь, ветер. Да еще по телевизору шел «Берег мечты».
«Н-да, в России по-прежнему латиноамериканские сериалы — сила», — подумал про себя сыщик, а вслух произнес последнюю фразу, которую, по мнению Штирлица, всегда запоминают: — Жаль, конечно, что ничего нового узнать не удалось.