— Проблема в том, что несколько дней назад друг Кольцова и его компаньон по бизнесу Акулов (кстати, тоже причастный к той разборке) покончил жизнь самоубийством, примерно в то же время секретарша Кольцова попала в автомобильную аварию и еще неизвестно, выживет ли. Сам главный герой в бегах и, возможно, за ним идет охота. А это значит, что скоро мы станем свидетелями еще одной разборки, и кто знает, что тогда пойдет в ход. И виноватым в этом будете...
Донцов осекся, сообразив, что ляпнул лишнее: дружеские отношения с начальником не давали ему права перегибать палку, все-таки субординация оставалась субординацией.
Генерал не был бы Генералом, если бы обращал внимание на подобные мелочи. Он еще раз одарил подчиненного голливудской улыбкой.
— Чего ты замолчал? Может, вспомнил, что я по твоему настоянию ездил в министерство и перед большими чиновниками в высоких кабинетах требовал лишить Кольцова Глеба Ивановича лицензии частного детектива? И что мне ответили, знаешь?
— Нет, вы не говорили.
— Не говорил потому, что было стыдно. А сказали мне большие чиновники: «Если согласен поставить против его лицензии свои генеральские лампасы, то через час поедешь домой без лампасов, обычным пенсионером». Кому такое расскажешь?
— За что такая честь отставному чекисту? — искренне удивился Донцов.
— Я навел справки, все-таки кое-какими возможностями еще обладаю. Твой дружок популярен среди очень влиятельных людей нашего времени. Знаешь, как говорится в Библии: «Кто без греха?» — у всех есть свои грехи, у бедных и богатых, у бомжей и министров. И никто не знает, чьи грехи страшнее. Только богатые и влиятельные имеют возможность замаливать грехи у сановных священников. А для того чтобы эти грехи не стали достоянием общественности, есть такие наемники, как твой Кольцов. Они не связаны узами государственной службы, над ними не стоит начальство. Их бог — деньги, и за деньги они работают, отбросив шелуху морали. И пока он по-крупному не залетел, мне такая кость не по зубам.
— А если залетит по-крупному, его же благодетели сделают все, чтобы списать его в тираж, — произнес Донцов, потом задумчиво добавил: — Возможно, сейчас это и происходит.
— В нашем деле ничего нельзя исключать. Кто занимается расследованием? — спросил Генерал, возвращаясь к своему рабочему столу.
— Петровка, 38.
— Ну, слава богу, в МУРе еще работают настоящие профессионалы, разберутся. А для тебя, Олег Сергеевич, у меня тоже есть задание. Четыре дня назад вечером был зарезан при попытке ограбления гражданин Долгов Вадим Игоревич. В общем, это обычный гоп-стоп, который расследует уголовный розыск, девяносто восьмое районное отделение. Сам понимаешь, зауряднейший эпизод, но есть один нюанс — тесть покойного оказался большой «шишкой» в МИДе, через свои каналы он обратился к нашему руководству с просьбой найти убийц. Начальство, естественно, спустило нам на голову это задание. Ну а я его поручаю тебе, Олег, ты вроде сейчас не очень загружен. Поезжай в РОВД и на месте разберись, что да как. А дальше решай, чем помочь коллегам в поиске убийц. Задание понятно?
— Понятно, — кивнул Олег.
— Тогда действуй.
Донцов вышел из кабинета и только сейчас вспомнил, из-за чего он появился в управлении. Теперь вместо расследования по делу о похищении семьи Кифана надо заниматься мокрухой.
«Ладно, разберемся, что там в РОВД, а завтра снова пойду на доклад к шефу, заодно поговорю и о проблемах господина Кифана», — подумал майор, направляясь к выходу.
В девяносто восьмом отделении милиции Донцов быстро отыскал оперативника, занимающегося убийством Долгова. Уже немолодой, высокий, сутуловатый капитан с продолговатым лошадиным лицом и большим носом, увенчанным очками в роговой оправе, выслушав просьбу, молча открыл сейф, вытащил оттуда картонную папку. И так же молча положил ее на стол.
Донцов развязал тесемки и раскрыл папку. Протокол осмотра места преступления, дюжина фотографий с изображением трупа, отдельно было сфотографировано орудие преступления — узкая, обоюдоострая плоская заточка с наборной рукояткой.
— Отпечатки пальцев были стерты? — спросил Олег, рассматривая фотографии.
— Наборная рукоятка из пластов кожи, отпечатки на ней не остаются, — не отрываясь от своего дела, ответил капитан.