Петро, по словам Славки, уж очень смешно выглядел в этом головном уборе. Но и Славка имел в нем не больно геройский вид.
Посмеялись друг над другом. А потом взгляд Славки посерьезнел.
Они бросили каску прямо с лодки в речку, а потом, свесившись через борт, смотрели, как стайки черных мальков метались из стороны в сторону. Вдруг Петро сказал:
— А у Ленки еще велосипед есть.
— Детский, что ли, трехколесный?
— Нет, настоящий, только дамский.
— Как «дамский»? — не понял Славка.
— Ну, без верхней перекладины на раме, чтоб не перебрасывать ногу через седло.
— А девчонки разве не могут перебрасывать?
— Не знаю, — ответил Петро.
Славка не хотел продолжать разговор о Ленкином велосипеде — он снова начал о пиратах:
— Конечно, они разбойники, но жилось им все-таки хорошо, вольготно.
— Ага! — подхватил Петро. — У них в жарких странах все было: и бананы, и кокосовые орехи.
— Ничего, у нас скоро тоже поспеют арбузы и дыни. Ты арбуз любишь?
— Спрашиваешь! Особенно с хлебом хорошо. Возьмешь вот такой кавун… он трещит, если сжать с боков… взрежешь, да как навернешь с краюхой. Во-о, вкусно.
Был уже полдень, ребята захотели есть, а разговорами еще больше подогрели свой аппетит.
Петро развязал узел, достал ржаного хлеба и лука.
Настанет время, когда многие равнодушно будут глядеть на ржаную краюху — вдоволь станет пшеничного хлеба, всяких саек, тортов. Но мальчишки об этом не думали, им бы такая мысль показалась невероятной, — до того вкусным был этот черный хлеб грубого помола.
— Эй ты, Шерлок Холмс, вставай, — Славка тряс за плечо друга.
Раннее утро только начинало врываться острыми лучами в распахнутую дверь сарая. Петро, посапывая носом, открыл глаза и по оранжевой солнечной полоске на стене определил: сейчас — не более шести.