Ола

– А чего бы не пойти, святой отец? – говорю. – А заодно не скажете ли вы мне, фра Мартин, кто это в Севилье нашей с почетом рыцарским ездить изволит? Двадцать рыцарей в белых плащах впереди, носилки конные…

Дернул он плечами своими необъятными, нахмурился:

– Трое ездят. Ее Высочество, понятно, только она больше верхом, Медина-герцог…

Медина? Как бы не так! Вспомнил и я его светлость. Нет, не герцога Дон Саладо лицезрел. Де Сидония тоже верхами путешествует.

– И еще… А ну-ка, постой!

Вцепилась в мое плечо его лапа, до боли сжала:

– А тебе-то, грешнику, зачем? Или задумал что? Поглядел я ему прямо в глаза, подождал, пока взгляд не отведет.

– Мог бы если – точно б задумал. А вам самому, что – боязно? А не против него ли заговор, а? Так я готов. Резать будем или из арбалета стрелять?

Отшатнулся фра Мартино,Оглянулся мелким бесом —Не дай Бог почует кто-то!Не дай Бог шепнет кому-то!Не дай Бог платить придетсяТолько лишь за то, что слышал.Ведь в Севилье нашей славнойВсем от мала до великаЭти ведомы носилки.И хозяин их известен:Королевский духовник онИ аббат из Санта-Круса,Он же – Тень моя ночная,Сатанинский искуситель,Что приходит к обреченным.Фра Томазо Торквемада —Брат Сожженная Земля!

ХОРНАДА XXXVIII. О том, как я с загадкой некой разбирался да по Севилье побегал

На этот раз не череп из мешка торчал – приодели плясунью. Платье темное чуть ли не до земли, передник белый да косынка на голове бритой, тоже белая. Чистая молочница получилась!

И жизни прибавилось, не на камнях сидит – гуляет. Не то чтобы резво очень, но все же.

– Кошка я, Начо. Завтра бегать буду, не догонишь, ай, не догонишь!

Все там же мы – во дворике. Только не солнце с неба – тучки набежали. Не иначе грозе быть. Поглядел я на тучки эти, воздух свежий глотнул (а хорошо!), да и принялся затылок чесать.

Было от чего!

Первое дело – вроде как забыли обо мне. Ну, напрочь забыли. День кончился, ночка пробежала, снова день. Хоть бы для порядку куда позвали.

А еще говорили – торопятся!

– А у меня допросчик другой, – внезапно заговорила Костанса. – То монах был, грубый, ругался все, а теперь мальчишку прислали. Смех просто! Мне «вы» говорит, краснеет, про какие-то права мои объясняет. Или не знаю я, Начо-мачо, какие здесь у нас всех права?

Кивнул я, соглашаясь, – и вновь о своем. Не так что-то. Обед, к примеру, не принесли. В дверь стукнул, потребовал – так чуть ли не извиняться стали.

А не потому ли, что и стражники сменились? Старых забрали, а новые еще службы не ведают? Обед – это ладно, а вот где фра Луне? И фра Мартин где? То часами не отпускали, то забыли о рабе божьем. Или снова потомить решили? А зачем? Мне же сейчас имена с адресами заучивать требуется! Или не нужен им Начо Бланко стал?

А сюда, к Костансе, без слов меня пустили. Оказывается, нам прогулки положены – как раз в этом дворике.