Жизнь после смерти
Заседание кружка состоялось в доме семьи Мюгге в маленькой комнате первого этажа. В заседании участвовали десять человек: шесть женщин и четверо мужчин разного возраста. Усевшись за стол, они сосредоточились. Вертмюллер уже раньше слышал, что в кружке «Феликс» иной раз можно наблюдать левитацию стола, за которым сидят участники сеанса, материализацию предметов, стуки и голоса, доносящиеся словно из-под земли. Господин Йохен рассказал Вертмюллеру о недавней «посылке» — газете 1955 года с заметкой о появлении в одном из берлинских домов привидения.
Сеанс, от которого хозяева и гости ждали много интересного, начался как-то вяло. У Мюгге в тот день очень болела голова, и слабые проявления потусторонних сил в ходе сеанса его разочаровали. Стол как будто бы вздрагивал под руками участников сеанса, но ничего другого не происходило. Вдобавок все чувствовали себя несколько скованно из-за присутствия швейцарских гостей. Господин Йохен уже хотел закончить безрезультатный сеанс, когда вдруг почувствовал (может быть, получил знак из потустороннего мира?), что собравшиеся должны пересесть в другом порядке.
После того как гости и хозяева поменялись местами, стол, вокруг которого все сидели, поднялся и завис под потолком. После того как стол вновь опустился, все хотели разойтись, довольные результатом. Однако Мартин Йохен вдруг попросил присутствующих снова положить руки на стол. В тот же момент послышался слабый шум, и Вертмюллер почувствовал, как легкий предмет коснулся его руки и свалился куда-то вниз. Включили свет. Молодая женщина, сидевшая рядом с Вертмюллером, сказала, что почувствовала, как упавший предмет скользнул по ее ноге. Она взволнованно уверяла, что этот предмет определенно упал на пол и нужно его искать.
— Я тотчас нагнулся и стал ощупывать пол под столом, — вспоминает господин Вертмюллер. — Минуты не прошло, как я нащупал ладонью какой-то мелкий предмет и сжал его в кулаке.
Речь идет о так называемом физическом спиритизме, при котором «присланные с того света» вещи возникают как бы из ничего. Некоторые парапсихологи изредка сталкивались с этим явлением. По крайней мере сами спириты утверждают, что на их сеансах бывает и левитация, и звуковые сигналы, и предметы материализуются прямо из воздуха.
Луциус Вертмюллер держал в руке маленький плотный предмет величиной с каштан.
— Разжав руку, я увидел на ладони восковую полусферу диаметром около пяти сантиметров, — рассказывает швейцарец. — При ближайшем рассмотрении оказалось, что внутри нее находится металлический предмет. Мы осторожно очистили плоскую сторону полусферы и увидели старый серебряный наперсток, запечатанный воском. Сняв воск, мы обнаружили в наперстке крошечный свернутый в трубочку листок бумаги. Он был пропитан воском и совсем затвердел. Я начал его разворачивать и, как только прочитал первые слова, сразу сказал Сабине и членам кружка: «Это от Альберта Хофмана». Мы развернули записку до конца. Там было написано всего несколько слов: «Луциус, я созерцаю эту чудесную природу, она живая. Я тоже жив! Альберт».
При жизни Альберт Хофман много раз писал письма Вертмюллеру, и поэтому тот мгновенно узнал его почерк. Кроме того, Хофман часто использовал глагол «созерцать» вместо «смотреть». Зрительному восприятию он придавал особый смысл и называл себя «созерцателем». «Чудесная природа» при жизни была одной из его любимых тем для размышления.
— Я хорошо помню: он всегда подчеркивал, что только природа в состоянии сотворить нечто живое. А мы, люди, создаем лишь мертвые вещи, — продолжает Вертмюллер. — Я также помню, как мы много раз беседовали о существовании жизни после смерти. А еще раньше он обсуждал эту тему с моим отцом. Чем дольше я думаю о содержании записки Альберта, тем больше смысла открываю в кратком послании. Я не знаю других слов, по которым я еще лучше мог бы узнать Альберта.
В Ханау Вертмюллера отвезла на своей машине одна из участниц сеанса по имени Сабина. По пути они разговорились, и швейцарец сказал, что за два дня до спиритического сеанса в кружке «Феликс» Альберту Хофману исполнилось сто три года со дня его рождения. Парапсихолог был очень взволнован и тронут неожиданным подарком от своего друга и безмерно ему благодарен.
Вертмюллер заметил, что почерк Альберта не изменился. Особенно характерно его написание заглавной буквы «А».
Через две недели Вертмюллер рассказал о полученном послании детям Хофмана, Андреасу и Беатрис, и даже показал им фотокопию записки. Оба без колебаний заявили, что это почерк их отца. Парапсихолог доктор Стэнли Крипнер много лет поддерживал с Хофманом дружеские отношения. Он тоже внимательно рассмотрел записку и, сравнив почерк с хранящимися у него многочисленными письмами Альберта Хофмана, тоже пришел к однозначному выводу, что почерк в записке полностью соответствует почерку в прижизненных письмах Хофмана.
Но при чем тут наперсток? Через некоторое время Луциусу Верт-мюллеру пришло в голову, что Альберт Хофман много работал с сердечными гликозидами, в частности, с дигиталисом, который иначе называется наперстянкой. Это была, пожалуй, шутка совершенно в духе Альберта Хофмана, какие он часто себе позволял.
— Я уверен, — заканчивает свой рассказ швейцарский парапсихолог Вертмюллер, — что участники спиритического кружка — безупречно порядочные люди. Кроме того, никто из них лично не знал Альберта Хофмана. Так что никто, кроме меня самого, не мог заготовить и незаметно подбросить наперсток с запечатанным в нем посланием, но я-то этого не делал!
И еще. Немецкий писатель Томас Манн был участником спиритического сеанса у своего знакомого барона фон Шренк-Нотцинга и наблюдал подобные проявления материализации. Он убедился, что о мошенничестве в каком-нибудь механическом смысле здесь не могло быть и речи. Но, к сожалению, проявления, реальность которых не подвергают сомнению люди, их наблюдавшие, пока не возбудили живейшего интереса у абсолютного большинства деятелей науки.
Глава 5
ЗАЩИТНИКИ «ОТТУДА»
Как известно, суд и другие правоохранительные органы служат для того, чтобы стоять на страже закона и защищать истину. Однако по тем или иным причинам это не всегда и не везде удается сделать. И тогда истину защищает нечто таинственное, не поддающееся какому-либо объяснению. Страшного возмездия избежать не удастся никому!
В 1967 году известный мафиози и наркобарон Тони Гивена заехал по своим темным делам в американский город Хатворд. Здесь, в местном баре, ему приглянулась одна молоденькая, довольно симпатичная особа. Девушка же, несмотря на все его знаки внимания, оказалась совершенно неприступной. Но Тони знал, как вести себя с такими гордыми, и не терял надежды на победу. Кончилось все так, как и предполагал молодой человек — скоро они уже заходили к нему в номер. Однако радость Тони была преждевременной — девушка и здесь продолжала корчить из себя недотрогу. Никогда до этого не получавший отказа, на этот раз мафиози просто взбесился. В конце концов, хорошо выпив, он эту женщину просто застрелил. Буквально через пять минут на место происшествия прибыла полиция. Казалось бы, наркобарону теперь не отвертеться, нашлась даже свидетельница, которая видела, как Гивена повел девушку в свой номер. За это ему неминуемо грозил электрический стул.