— Почему ты все это мне рассказываешь?
Гретхен пыталась контролировать себя, но услышала, каким тонким стал ее голос.
— Я всегда говорю людям, кто я такой. И никто не верит.
Он встал, заставил ее подняться, снова поцеловал, прижался к ее телу бедрами. Она прошлась рукой по его плечам и расстегнула рубашку.
— Ты тоже мне не веришь.
И тут она улыбнулась:
— Я хочу тебе поверить. Помнишь, я как-то говорила, что не хочу быть человеком.
Он приподнял бровь и посмотрел на нее сверху вниз.
— Боюсь, твои гены не позволят тебе стать кем-то еще.
В его аккуратной спальне почти не было мебели. На низенькой полке рядом с кроватью она заметила книги из магазина мисс Трилби: «Красный дракон» и «Исповедь наркомана». Внезапно он поднял ее и уложил поверх покрывала. Они опять долго целовались. Потом он медленно овладел ею. Он не закрыл дверь, и с кровати был виден экран компьютера. Гигеровские духи хранителя экрана исполняли сладострастный танец. А потом она закрыла глаза, но духи продолжали танцевать под веками.
Когда все закончилось, она поняла, что солгала. Если это и не было любовью, то чем-то столь же сильным и опасным.
Она провела пальцем по вздувшейся вене на его руке.
— Ты родился в Италии?
Он поцеловал ее руку, скользящую по его коже.
— Да, сотни лет назад. До того, как моя плоть онемела.
— Тогда почему ты говоришь без акцента?
Он перекатился на спину, скрестил руки под головой и усмехнулся.
— Я провел в Америке больше времени, чем ты. И очень старался избавиться от акцента. А ты не собираешься спрашивать меня о солнечном свете, чесноке и серебряных пулях?
— Это все суеверия?
— Похоже, что так. — Он вновь усмехнулся. — Зато чувства постепенно угасают.