Проект "Лузер"

При Горбачеве кафе стало кооперативным, — одним из первых в городе. Теперь помимо кофе здесь подавали еще и жареное мясо. Пункт обмена валюты при кафе появился тоже одним из первых в городе, и одновременно с пунктом здесь открылась собственная небольшая саунка в подвале. Мылись там редко, зато тесные брючки стаскивали уже безо всякого сопротивления. Дела у хозяев заведения шли в гору, и все было отлично. До тех пор, пока кто-то жадный и злой не отрезал как-то директору кафе голову. Как установили милиционеры, сперва этот человек отрезал директору ухо, потом несколько пальцев на руках и ногах, а потом уже и голову. Оперативники нашли ее аккуратно запихнутой в директорский сейф, а тело не нашли и вовсе, и на этом основании возбуждать дело не стали.

Еще через полтора десятилетия однажды утром в кафе зашел перед работой консультант одного из милицейских отделов по фамилии Стогов: помятый тип в разношенных, размокших кедах и с недельной щетиной на подбородке. К тому времени все вернулось на круги своя. Как и при купце Сучкове, в бывшем рабочем клубе продавали теперь алкоголь в разлив, а больше не продавали ничего. По липкой стойке ползали мухи, вполголоса мяукало радио, толстой барменше хотелось спать. Стогов быстро выпил свой напиток и вышел обратно под дождь. Старая рассохшаяся дверь громко за ним хлопнула.

Почему у жителей этого города такие неприветливые лица? — думал Стогов, шагая по улице. От кафе до нужного места пройти ему оставалось совсем немного, но кеды промокли так, что при каждом шаге хлюпали. Этот дождь не кончится никогда, и чем темнее тучи над городом, тем неприветливее лица прохожих. Хотя по идее (думал Стогов, пытаясь не наступать совсем уж в лужи) должно быть ровно наоборот. Сопротивляясь пасмурной погоде, люди должны хотя бы пытаться улыбаться друг другу. Хотя бы пробовать разогнать эту вечную осень. А они не пытаются. Все теснее смыкают брови над переносицей, и от этого кажется, будто просвета в тучах не будет никогда.

Свернув с проспекта, он вышел, наконец, к большому православному собору. Дождь радостно швырнул ему в лицо пригоршню грязных капель, но Стогов был крепким парнем и обращать внимания на такие мелочи не стал. Перед входом в собор было припарковано несколько раскрашенных в милицейские цвета авто. Обогнув их, он выкинул сигарету и поднялся по гранитным ступеням. Прежде чем войти в церковь, снял капюшон и задрал голову вверх. С потолка на него глядели пухлые, улыбающиеся ангелы. Из людей, стоявших внутри собора, не улыбался никто.

Первым человеком, которого внутри увидел Стогов, был суровый генерал из управления. Тот стоял посреди помещения, а вокруг, как планеты вокруг светила, располагались подчиненные. Ближайшая орбита — начальство самого высокого уровня, потом — анонимные офицеры с не очень большими звездочками на погонах, а там, где на схемах, изображающих Солнечную систему, находилась планетка Плутон, понуро переминались с ноги на ногу Осипов и майор.

Стогов удивился. Такое количество мундиров со звездочками на месте происшествия можно было встретить нечасто. Осипов помахал ему рукой. Выглядеть он старался так, будто похмелье совсем его и не мучает.

Перед генералом стоял бородатый настоятель в черной рясе. Генерал слушал его и иногда кивал головой. Батюшка тыкал пальцем в невысокого худощавого мужчину и повторял:

— А я говорю, он пытался выкрасть документы. Через вот эту дверь пролез и пытался. Вот этот самый и есть.

У мужчины, в которого упирался батюшкин перст, был дорогой костюм, дорогие часы, дорогой галстук и папочка из дорогой кожи под мышкой. На обвинения он ничего не отвечал.

— Вот через эту дверь. Пытался влезть и украсть.

— И вы можете объяснить, зачем?

— Понятия не имею, зачем. Но зашел вот тут и копошился в замке.

Владелец костюма пожал плечами и отвернулся:

— Бред какой-то!

Рядом с генералом Стогов разглядел его голубоглазого красавчика-адъютанта и, разумеется, Александру. Она была невозможно красива. В сторону Стогова она не смотрела. Все молчали и ждали, что скажет генерал. Адъютант что-то помечал в блокноте.

— Иначе говоря, вы обвиняете этого гражданина в попытке ограбления?

— Точно! — кивнул священник. — В попытке. Обвиняю.

— И что именно он пытался украсть?

Батюшка открыл рот, чтобы по сотому разу все повторить, но адъютант решил взять инициативу в свои руки:

— Давайте попробую я. Вы не возражаете? Итак, настоятель собора, отец Федор, утверждает, что ночью имела место попытка взлома. Кто именно влез в храм, неизвестно, и что пытались украсть, тоже неизвестно. Но батюшка утверждает, что видел на месте происшествия вот этого гражданина. И что это именно он пытался взломать сейф. Ночью, мол, вскрыл дверь и уже копался в стенном сейфе, а батюшка, его, типа, спугнул.