Проект "Лузер"

— То есть, вы отрицаете тот очевидный факт, что имеете отношение к исчезновению артиста вашего театра?

— Отрицаю.

— И не хотите признаться, куда именно дели тело?

— Не хочу.

— Тогда…

Слева от оператора что-то с грохотом свалилось на пол. Оператор скосил на звук глаза. Что именно там свалилось, разглядеть не выходило. Видна была только виноватая физиономия Стогова.

Майор махнул оператору рукой:

— Выключай.

Тот послушно выключил камеру и сделал шаг в сторону. У них в отделе все прекрасно знали: когда следственные действия ведет майор, под ногами лучше не вертеться.

— Слушай, что ты вертишься под ногами, гуманитарий? Тебе где сказали стоять? В сторонке? Ну так и стой в сторонке.

— Извините. Я запнулся за вот эту штуку.

— Что это?

— Это шпага. Валяется под ногами, чуть не упал.

Майор смотрел на Стогова в упор, но совсем на него не злился. Почти жалел. Грязные волосы, опухшая физиономия, давно не стиранная куртка. Смысла наказывать его не было никакого. Этот тип сам наказал себя так, что хуже не придумаешь.

Он опустил глаза на шпагу, которую Стогов все еще держал в руках.

— Где ты это взял?

— Странная штука для гримерки артиста, правда? Зачем лилипуту такая здоровенная шпага? Но, знаете, я тут спрашивал у администраторши. Она говорит, что у парня был номер в костюме мушкетера. Вон на столике и ножны от шпаги лежат. Не обращали внимания, товарищ майор? Кстати, ножны к этой шпаге совсем и не подходят.

Стогов сделал шаг к гримерному столику. Там действительно лежали ножны от шпаги. Но совсем маленькие, явно не от того клинка, который Стогов держал в руках.

— На полу комнаты валяется тяжеленная шпага. Это странно. А в кармане пропавшего лежат квитанции из ломбарда. Это тоже странно. На первый взгляд, связи между этими двумя странными фактами никакой и нет. Хотя с другой стороны: в ломбард пропавший сдал не что-нибудь, а шпагу барона Мюнхгаузена. Откуда он у него? Может быть оттуда, что особняк, в котором мы сейчас находимся, двести пятьдесят лет назад принадлежал, знаете кому? А как раз барону Мюнхгаузену и принадлежал. Так что может быть, шпага лежит тут не просто так, а?

Милиционеры молча смотрели за тем, как он шагает по комнате, машет этой своей шпагой и мелет откровенную чушь.