Стогов сидел на скамейке в садике за зданием Кунсткамеры, слушал, как на землю капает дождь, и думал… на самом деле он не думал ни о чем.
(Возможно, сегодняшний день является юбилейным. Скажем, стомиллиардным от сотворения мира. День неплохо начался, много чего обещал. Утром кое-где в облаках виднелись просветы, и дождь казался вроде бы не таким беспросветным, как накануне. Но всего через несколько часов этот день закончится, — так же бездарно, как закончились и все предыдущие дни. И выяснится, что смысла в нем было даже меньше, чем в предыдущих.)
Вокруг скамейки, на которой он сидел, были набросаны пустые бутылки. Похоже, вчерашняя вечеринка у местных забулдыг удалась. Стогов думал, что всего несколько лет назад пустые бутылки были неплохим источником дохода. После каждой вечеринки их обязательно сдавали обратно в магазин. Таким образом часть потраченных средств удавалось вернуть. А вот сегодня бутылки никто уже не сдает. Метафора проще некуда: если ты бездарно потратил то, что имел, не жди, будто хоть что-то из потраченного удастся вернуть.
Капитан подъехал к половине одиннадцатого. Выглядел он помято. Не здороваясь, плюхнулся на скамейку и закурил. Локтем сдвинул чуть в сторону стоявшую на скамейке картонную коробку. По небу ползли облака, планета понемногу вращалась вокруг оси, а они вдвоем просто сидели рядом, молчали, ежились от холода и выпускали дым через зубы.
Потом Осипов все-таки произнес:
— По-английски слово «пиво» пишется почти так же, как слово «медведь». Разница всего в одну букву, а произносятся эти слова совсем по-разному.
— Я смотрю, вчера ты повеселился на славу.
— Ты называешь этот ужас словом «повеселился»? Я даже не помню, как добрался домой.
— Аспирант рассказал чего-нибудь интересного?
— Нет.
— Что значит, «нет»?
— Это то же самое, что «да» только наоборот.
— Вообще ничего не сказал?
— Не знаю. Может, чего и сказал. Только я был не очень трезв и не запомнил. По крайней мере, письменного признания, насчет того, что залез в собственный музей и отрубил там какому-то чилийцу в спортивном костюме голову, он мне не оставил. Как отчитываться майору, ума не приложу.
— Холодный компресс к своему уму приложи. Может, появятся какие-нибудь соображения. С чего ты вообще взял, что аспирантик имеет отношение к убийству?
— Я не взял. Просто я разрабатываю все версии. Как учил наш непосредственный начальник, товарищ майор.
Он еще раз подвинул локтем картонную коробку и вздохнул:
— Если бы этот парень сам во всем бы признался, было бы здорово. Приезжает майор, а у нас, — хоп! Дело уже раскрыто!
— Во сколько он приедет?
— Понятия не имею. Но звонил уже с самого утра. Результатов требует.