Я останусь один среди костей. Такой же пустой как и они… Ведь что-то в этом заклинании есть и про мою душу…
Развернувшись, я надвинул поглубже капюшон, замотал плотнее шарф на лице, и поплелся к выходу и святилища уничтоженных сектантов…
Сижу на своём кресле в спешно оборудованной общей зале, поглаживая выбеленный череп Лича, притороченный к бронзовомубрыльцу оного. Да, я, конечно, тогда ушёл. Но потом, объяснив что произошло клановцам, в некоем порыве, приказал им вернуться к месту упокоения двух немертвых, и забрать череп Елисея, преображенный под себя Иваном.
В конце концов, он так или иначе был моим другом и служил мне, в меру своей сдвигающейся по фазе натуры. Поэтому его череп будет достойным украшением моего почти что трона. Да и сильным артефактом. Не говоря уж о том, какое впечатление он будет производить на гостей Клана или новичков.
Оторвавшись от созерцания черепа, я нацепил на лицо свою маску, и сделал знак. Я вполне готов начать достаточно впечатляющее общее совещание всего нашего Клана, плюс — приглашенные. Ради гостей это всё и затевалось, конечно, в первую очередь.
Некоторое время, пока не открылись двери, я чувствую себя несколько неудобно — в конце концов, этот пафос… Как-то это меня смущает. Тщедушный, тонкий человек, восседающий на высоком бронзовом кресле с красной обивкой, с приделанным черепом. Затянутый в черный балахон с капюшоном, который открывает только кисти рук и лицо, укрытое древней обгоревшей черно-белой маской… Это со стороны должно выглядеть либо смешно, либо, в данной ситуации, угрожающе. На второй вариант мы и рассчитываем.
В двери проходит Ксана, вся в черных одеждах и, внезапно, зеленых солнцезащитных очках на макушке, на её поясе висит трофейный меч, слегка светящийся алым цветом.
За ней проходит громыхающая сочленениями Алуайа. Она уже в своем обычном и работоспособном — какая ирония слов в её случае — облике. Только наброшен на стальные плечи полуночных тонов плащ.
Далее вступает Ави, в строгом костюме темных тонов, выделяются лишь белые перчатки на его руках, и тонкий газовый шарф, такой же белый, вокруг его шеи.
Затем входят все остальные клановцы, — по общему мнению, все наемники и перебежчики прошедшие живыми ритуал нерушимой клятвы — автоматически принимаются в состав Клана. Невиданное поругание старых традиций! Но если я решил реформировать всю древнюю закулисную структуру этого мира — надо начинать. Я выпустил вполне официально оформленное постановление о том, что каждый человек, который обладает достаточными силами пережить сей ритуал — становится членом Клана.
Заверил печатью Клана, и разослал по тайным каналам во все Кланы Евразии. Пора начинать, уже время пришло. И пусть мы еще слабы — пафосом и богатством мы начнем задуманное. Пока же Кланы это будут всё обсуждать, потрясать шевелюрами в ужасе и неприятии, читать древние тексты, чтобы опровергнуть или доказать мнение некоего Столичного Клана — первая реформа уже прочно войдёт в их разумы. И когда наша сила станет велика — они примут это. А согласившись с одним — они проглотят и всё последующее. Всегда всё решает первый шаг…
Вот Ксана встала слева, как левша, у моего кресла, опершись ладонями на приготовленное для неё такое же, только без черепа.
Алуайа, загудев сервомоторами и двигателями, грузно осела в своё — справа.
Ави уселся на кресло во главе длинного стола, устремляющегося к нам своим торцом — вторым концом оно упиралось почти к дверям. Да, он главный в Клане, как и мы — но ниже, поэтому садится за общий стол, пусть и рядом с владыками организации.
Остальные клановцы рассаживаются за не менее бронзовыми стульями.
Обращаю внимание, что они продумали целый ритуал — кто как входит, в какой очередности, куда садится.
Любопытно, получается, что Ксана, каким-то образом, стала следующей после меня. Ведь, насколько я помню, Алуайа тоже левша. И она могла бы, в таком случае, занять кресло слева от моей персоны. Но села справа. Интересно…
Ну а теперь входят гости, ради которых весь этот готический пафос, отдающий чем-то очень нездоровым, на мой взгляд, и придумывался. Но моё мнение, очевидно, никто не спрашивал — хочу ли я участвовать в таких ролевых играх. Кажется, я уже начинаю приближаться к состоянию «король и свита» и «жертва обстоятельств». Не нравится мне всё это…
Надеюсь, совещания такого рода не войдут в традицию, и не придётся терпеть всё это даже при обычных встречах наших людей, а не только при посторонних. А то знаю я — вон как Ави радуется, я это даже издали чувствую. Нравится ему. Вот Ксане, кстати, нет. Ощущаю тонкую нотку отвращения с её стороны к происходящему. Бросаю на неё взгляд сквозь прорези маски. Она тут же поворачивает голову ко мне и слегка кивает. Да, я правильно понял. Интересно, как она также поняла мои эмоции?
Ну а Алуайа… Та явно наслаждается властью как таковой и ей всё равно как именно она будет проявляться.
ebooksa