1. Именно в эти годы росла и складывалась новая великая держава — Армения. В ее состав уже входила Сирия, армянские войска подступали к Египту. В "нашей" истории Лукулл, а потом и Помпей не дали вырасти этой империи. Армении не хватило всего нескольких лет, чтобы утвердиться в Передней Азии, в нашем же варианте римляне придут на Восток СЛИШКОМ ПОЗДНО.
2. Не меньшую угрозу представляла молодая и агрессивная Парфия. В "спартаковском" варианте Истории парфяне быстро бы поделили с Арменией Ближний и Средний Восток. В результате Римская держава не утвердилась бы на Кавказе, в восточной части Малой Азии, в Сирии, Финикии, Палестине и, возможно, в Египте.
3. После начала очередной гражданской войны в Риме (в "нашем" варианте — между Цезарем и Помпеем) Рим, куда более слабый, чем в реальной истории, едва ли смог бы удержать даже западную Малую Азию. Парфия и Армения наверняка бы постарались вырвать из тела раненой Волчицы кусок побольше и поувесистей. В "нашей" истории парфяне едва не вышли к Босфору, а где остановились бы парфянские катафрактарии в "спартаковском" варианте?
А вот итог: граница будущей Римской империи будет проходить не по горам Армении и не по Евфрату, а по Эгейскому морю. Конечно, римские императоры вели бы войны за возвращение Малой Азии (как в "нашем" варианте они воевали за Армению), но с тем же, весьма переменным, успехом. Возможно, император Траян дошел бы даже до Дамаска, но не удержал бы его, как в "нашей" реальности не смог удержать Ктесифон.
Римского Востока не будет. Не будет Пальмиры, Эдессы, Команы, не произойдет уникальный синтез латино-греческой и восточной цивилизаций.
Не родится и Византия. Разве решится Константин перенести столицу в маленький пограничный городок?
Остальное додумайте сами, дорогой читатель. Представьте себе нашу Историю без византийской цивилизации, без Кирилла и Мефодия, без греческих епископов в Киеве. Будет что-то иное, может, худшее, может, лучше — но другое, совсем другое.
…В 33 году от Р.Х. в Ершалаиме, провинциальном центре Великой Парфии, по приказу парфянского наместника будет распят некто Иешуа, обвиненный в святотатстве и призывах к свержению власти Аршакидов над Иудеей. Его ученики разъедутся по всей Парфянской державе от Эгейского моря до Средней Азии, убеждая адептов Митры, Ормузда, Заратуштры и Будды в том, что Он и есть Мессия. Иудей Савл, парфянский гражданин, носящий также имя Папак, смело отправится прямо в Ктесифон к Царю Царей, чтобы бестрепетно свидетельствовать о Христе. До Римской империи же будут доходить лишь глухие слухи о том, что иудеи в Парфии волнуются из-за какого-то "Хрестиуши". Лишь через два века в Риме эмигрантами-армянами будет основана первая христианская община…
Конечно, все могло бы случиться и по-другому. Реальная история обладает немалой "упругостью", ее не изменить благодаря раздавленной бабочке или вовремя найденному гвоздю. Я взял вариант крайний, кажущийся почти невероятным. Но армия Спартака в сердце Италии — это слишком серьезно, это то, что и в самом деле способно изменить Историю. Именно в "спартаковские" годы Рим приближался даже не к одной, а к нескольким "развилкам", достаточно было толчка… Под Брундизием вождь гладиаторов и в самом деле был близок к тому, чтобы перевернуть клепсидру Сатурна.
Догадывался ли он об этом? Догадывались ли другие? А если римские боги и вправду существовали, что думали Они, когда чаши весов еще колебались?
Итак, последняя капля уже падала. Чье Время истекало в том снежном январе? Спартака? Красса? Рима?
49. МЕСТО, НАЗЫВАЕМОЕ БРУНДИЗИЙ…
"И видел я выходящих из уст дракона, и из уст зверя, и из уст лжепророка трех духов нечистых, подобных жабам; это — бесовские духи, творящие знамения; они выходят к царям земли всей вселенной, чтобы собрать их на брань в оный великий день Бога Вседержителя… И он собрал их на место, называемое по-еврейски Армагеддон".
Не все знают, что страшное название "Армагеддон", место Последней Битвы, столь же реально, как Сталинград или Мидуэй. Армагеддон (Вершина Мегиддо) — небольшой город у подножия горы Кармель в Палестине, где в давние времена произошло несколько кровопролитных сражений. Тех, кто там умирал, давно забыли, но имя осталось, превратившись в страшный символ.
"Пришли цари, сразились… Поток Киссон увлек их, поток Кедудим… Тогда ломались копыта конские от побега, от побега сильных его… Попирай, душа моя, силу!"
У каждого солдата — свой Армагеддон, своя Последняя Битва. И в свой предсмертный миг он видит бесовских духов, творящих знамения, слышит топот вражеской конницы, жадно пьет кровавую воду из реки Киссон и шепчет холодеющими губами: "Попирай, душа моя, силу!.."
Тот, Кто царит над всеми мирами, созвал в месяце январе года 71-го до Р. X., Своего Сына, два воинства на место, именуемое Брундизий. Вечер Последней Битвы настал.
Почему вечер, почему не утро, не день? Да потому, что…
Впрочем, не станем спешить. Некуда — впереди ничего нет, только Армагеддон.
Какой она была, Последняя Битва Спартака? Почему она стала Последней? Ошибся ли вождь — или просто настал час, когда силы человеков отступают перед Высшей волей?