Мы посмеялись над делами давно минувших дней и на радостях допили остатки коньяка, сохранившегося в серванте еще с новоселья. Потом я отправился спать. Я все-таки совершенно обычный человек и таким колоссальным запасом здоровья, как Слава, не обладаю. А перед завтрашним делом отдохнуть хотелось как следует. Коньяк подействовал умиротворяюще, и я быстро заснул.
Всю ночь мне снились какие-то тревожные сны. Вероятно, так чувствуют себя животные, отобранные на убой. Единственное, на что я мог рассчитывать, — убивать будем мы, но утешением это было слабым. Посему пробудился я в расстроенных чувствах. Однако после завтрака и чашки крепкого кофе беспокойство постепенно улетучилось.
К часу мы прибыли в означенный двор. Машину подельничек выбрал неординарную. То ли с чувством юмора у него было не все в порядке (две контузии, знаете ли), то ли ничего лучше не нашлось, но ржавые подваренные «Жигули» второй модели, перекрашенные, по-моему, кисточкой в коричневатый поносный цвет, произвели очень сильное впечатление. Я обошел «ведро» и присвистнул.
— Нравится? — спросил Слава.
— Мм-да-а… — кивнул наконец я. — Как оно открывается?
— Дергаешь за ручку.
Я дернул за ручку, предварительно натянув резиновые перчатки. Дверца со скрипом отворилась, и стало видно грязное, обшарпанное нутро. Передние сиденья были без чехлов, заднее отсутствовало вообще, вместо него лежали какие-то коробки. Их содержимым оказались картонные подставки для яиц. Не иначе как сей автомобиль использовался в качестве грузового транспорта мелкооптовыми торговцами. Если так, то Слава их совсем разорил. Мы вытащили тару и отнесли ее к ближайшей помойке. Меньше груза — быстрее разгоняться. Я забрался на водительское место и подрегулировал сиденье. Руки в перчатках уже начали потеть. Слава плюхнулся рядом, днище подозрительно заскрипело.
— Двинули?
Я соединил проводники, нахально торчащие из-под руля. Приборная доска осветилась. Зажигание включено. Я скрутил два оголенных проводка и притронулся к ним третьим, на котором осталась неоткушенная клемма. Проскочила искра, автомобиль дернулся и заглох.
— Что же ты со скорости не снял? — Я притопил сцепление и перекинул рукоятку переключения передач на нейтраль.
— Чтобы не уехала, — просто объяснил Слава.
Я снова замкнул провода. Стартер засипел и задвигался, наконец мотор схватил, и я дал газу.
— Нормален!
Немного прогрев двигатель, я включил первую скорость.
— Ну, с Богом!
Мы выехали на Приморский проспект, нагло подрезав вальяжный белый «линкольн-континенталь» и, урча прогоревшим глушителем, задвигались в требуемом направлении. Клапана стучали кошмарно, тормоза тоже схватывали подозрительно слабо, в общем, «двойка» была полной противоположностью новенькому «фиату» и являлась в прямом смысле машиной одноразового пользования. Другого от нее и не требовалось. Мы доехали до нужного дома и встали напротив парадного.
— У нас пять минут, — напомнил Слава, достав чулок и натянув его на башку.
Мы тихонько поднялись на лестничную площадку, я спрятался за угол, а Слава выдернул чеку, скользнул к двери и быстро вернулся назад.
— Закрой уши, открой рот, — шепнул он.
Оглушительный в замкнутом пространстве взрыв сотряс стены, с потолка посыпалась штукатурка. Мы выскочили из укрытия и увидели, что двери в квартиру нет. Странно было видеть цветные обои в прихожей. Они казались частью декорации.