— Ваш отвратительный трофей я оставил Джулу, — брезгливо поджал губы дядя, переступая через сгнившее тряпьё. — Надеюсь, господа из Управления спокойствия получат столько же неудовольствия, сколько и я, занимаясь с этим, с позволения сказать, отребьем… Где Мэлоди?
Детектив ответил сумрачным донельзя взглядом, присел на край дыры, затем ухватился за доски, спрыгнул — и повис на них.
Клэр закатил глаза:
— Неужели там? Я не полезу, увольте.
Эллис разжал руки. Что-то плюхнуло. Запах гнили стал сильнее.
Беглый осмотр подвалов под аккомпанемент полных ехидства диалогов («Может, стоит капнуть вам немного горячего масла на шляпу?» — «Кепи я потерял, вы очень любезны, светите левее и поживее») не дал, увы, ничего. Частично затопленные помещения, без выходов, без окон, загромождённые ящиками… И ни следа мисс Дилейни, хотя Паола клялась, что та потеряла сознание и соскользнула в провал.
— Не могла же она испариться? — ворчал Эллис, выбираясь из подвала. Клэр соизволил подать руку, и прекрасное светлое пальто тут же оказалось заляпано до локтя. — Впрочем, если речь идёт об этой женщине, я готов поверить во что угодно.
Ботинки детектива были так перемазаны в грязи, что и цвета не угадать. Но в отвратительной массе я заметила тонкий зелёный стебелёк и фиолетовый лепесток с жёлтым глазком. Моргнула — и потеряла его из виду.
Показалось?
Оставаться здесь дольше смысла не было. Мы разделились; Эллис погрузил свой «трофей», двух разбойного вида оборванцев, в кэб и укатил, пригрозив вознице жетоном. Паола, дядя Клэр и я вернулись в «Старое гнездо» в том же экипаже, в каком прибыли. Правил им Джул, весело насвистывая — вот кому приключение пришлось по вкусу.
Ехать сразу домой, не переменив даже перчатки на свежие, незапачканные, мне не хотелось… Возможно, потому, что я подозревала, кто будет ожидать меня в особняке на Спэрроу-плейс.
В кофейне всё шло своим чередом. Даже художник, Эрвин Калле, успел вернуться за брошенной пассией и теперь заглаживал вину, рисуя портрет девицы углём по ткани — точнее, по одной из новых салфеток. На мой вкус получалось кошмарно, однако это немудрёное представление имело успех не только у пассии, но и у других посетителей.
Паола уехала почти сразу, извинившись. Полагаю, она спешила доложить своему истинному нанимателю о случившемся. Учитывая поздний час, времени до неминуемо грядущего объяснения с маркизом оставалось ещё много, вряд ли стоило ожидать визита раньше утра. А потому я позволила себе выпить по чашке крепчайшего кофе с кардамоном в компании Клэра и насладиться лишней порцией десерта.
В десять тридцать с чёрного хода к кофейне подъехала «Железная Минни».
— Полагаю, нам пора, — улыбнулась я дяде Клэру. Святая Генриетта, и не думала, что смогу узнать машину по рыку двигателя!
…а водителя — по лётчицкому свитеру и улыбке в полумраке.
Мы замерли в трёх шагах друг от друга. Он — близ «Минни», я на пороге «Старого гнезда». И, наверное, долго простояли бы так, вглядываясь в лица друг друга, пытаясь различить в сыром воздухе Бромли запахи кофе и вербены, если б не Клэр.
— В высшей степени отвратительно, — вздохнул он, глядя в непроглядно-чёрное зимнее небо, откуда сыпалась липкая морось, и не понять было, к чему относятся слова — к погоде или безмолвной сцене. — Да, мистер Маноле, как поживает ваша матушка?
Лайзо улыбнулся. Я заметила, что губа у него была рассечена и только-только зажила — и сердце у меня сжалось.
— Благодарю, прекрасно.
ebooksa