— Многое из того, что объясняют, можно понять, только обладая необходимым уровнем, — загадочно сказал он. — Ты еще многое не помнишь, или не понял, из того, что тебе объясняли.
— Что я такой тупой? — в груди засвербела обида.
— Нет. Со мной также, — пояснил Леший, слегка улыбнувшись. — И тут не что обижаться и впадать в отчаяние. Это лишь вопрос наличия энергии…
… Пока шли обратно, я вновь вспомнил, чем меня поразила история этого автостопщика. Пришло мне это на ум еще вчера. Зацепился, отчего–то мозг за один факт.
— Слушай, я все хотел спросить, — сказал я Лешему. — Помнишь ту распечатку, что я притаскивал?
Леший кивнул, несколько рассеяно.
— Так вот, — продолжил я, несколько с досадой, что он невнимательно слушает — У того пастушка, Петра вроде, жена была…
Я вдруг замолчал, заинтригованный еще одним совпадением, пришедшем на ум только что.
— Ну? — уже более заинтересовано подпнул меня Леший.
— Так ее, тоже Марья звали, — сказал я.
Леший несколько секунд помолчал, нахмуря лоб, видимо вспоминая.
— Да, ты прав, — задумчиво протянул он, наконец.
— И она тоже травницей была, — подбавил я фактов. — Но самое интересное, что у нее тоже был сын.
Тут я удивленно посмотрел на Лешего, который внезапно остановился, словно налетев на невидимую стену.
— Ё-мое, — тихо произнес он, после довольно длительной паузы. — Вот я тупой.
Он поднял глаза, на лице отразилась напряженная работа мысли.
— Это же надо, все под носом, а мы ни черта не видим! — хлопнул он, от избытка чувств, себя по коленке.
Далее он будто ушел в себя, и я не стал его больше пытать ни о чем, все равно в таком состоянии бесполезно, проверено. Он сорвался с места, и так припустил, что я чуть не бежал за ним. Блин, что же я такого сказал–то?!
В лагерь мы буквально влетели. Я сразу заметил чужие вещи, рядом с нашими, а вскоре увидел и самих гостей.
Возле костра идеи четверо. К моему удивлению, в один из них быдл женского пола.