— Как ты увидела, что я один? — спросил я.
Интересно зачем, ведь хотел сказать совсем другое…
— На тебе нет отпечатка другой ауры, — тихо сказала Ольга, и ее голос звучал как–то напряженно, ни тени улыбки на лице. Она отвернулась от меня, смотря в землю. — А это неизбежно при… близком контакте.
Мы посидели еще, нежась в вечернем свете. Странное дело, раньше я чувствовал себя как–то глупо, если не одевался после… м-м… близкого контакта, хотя бы трусы. Но сейчас мне, почему было в кайф, сидеть вот так, голяком, и чувствовать, как легкий теплый ветерок ласкает тело…
— Пора, — все также тихо сказала девушка, глядя на солнце коснувшееся края земли.
Мы принялись одеваться, не глядя друг на друга.
— Слушай, — спросил я, когда мы уже шли обратно к лагерю. — А это трудно, стать этим, Видящим?
— Не знаю, — ответила Оля.
Я озадаченно посмотрел на нее.
— Я родилась такой, — пояснила девушка. — Тебе лучше спросить об этом у Алексея.
— А он тоже? В смысле умеет?
Девушка кивнула.
— Никогда бы не подумал, — честно сказал я. — Как–то это не укладывается просто…
— Фениксы все могут Видеть, — добавила Ольга. — Еще Леший, Холст. Холод со Стрелком временами.
Я шел, пытаясь разобраться. Разобраться в том, почему меня так поразила эта вещь. В смысле Видение. У остальных есть много качеств, которым я искренне завидую. Почему именно это, вызвало такую реакцию?
— Если выйдем, — наконец произнес я медленно, когда до костра осталось метров сто. — Я спрошу. Мне много нужно будет спросить…
… Белый камень будто мерцал в полумраке. Мы стояли кругом, за спиной Алексея белел этот камень. В лунном свете я видел лица. Они казались высеченными из камня. Тишина вокруг, казалось, сгустилась, словно кисель. В этом полумраке, только лица были более–менее четкими. Линии же тел постоянно размазывались, движения сначала будто замедлялись, а потом резко происходила смена положения. Словно на дискотеке, в свете лазерной иллюминации.
И это ощущение нереальности все больше охватывало меня. Глаза окружающих выделялись на белизне лиц, были словно наполнены странным светом. Я вдруг понял, о чем как–то раз говорил Леший. Вот оно, ощущение грани, некой черты, точки поворота, за которой все будет по другому, по иному. Не так, как прежде…
Алексей сделал шаг к центру круга, оглядел лица, смотрящие на него, вытянул вперед руку, сжатую в кулак:
— Жить Воином, — сказал он негромко, но эти слова каким–то ревом проносились в голове.
ebooksa