— Ну, комедия бутафории традиционно рассматривается как низшая форма юмора, сынок, — говорит отец Лиз покровительственным голосом.
— Но я схожу с ума, — жалобно говорит Элви. — Как мама, — добавляет он.
Линзы захлопнулись прежде, чем Лиз успевает увидеть реакцию мамы. Со следующей монетой Лиз решает посмотреть на кого-нибудь еще. Она принимает решение насчет Зоуи, которая сидит на своей кровати и разговаривает по телефону. Ее глаза покраснели от слез.
— Не могу поверить, что ее больше нет, — говорит Зоуи.
«Теперь это больше похоже на правду», — думает Лиз. Хоть кто-то знает, как надо оплакивать. Лиз не может услышать разговора с другой стороны, но чувствует себя достаточно удовлетворенной горем Зоуи, чтобы продолжить слушать.
— Я порвала с Джоном. Я имею в виду, если бы он не пригласил меня на бал, я бы не позвала Лиз в торговый центр, и она бы не …. — Ее голос срывается.
— Нет! — говорит Зоуи решительно. — Я не хочу идти! — Мгновением позже она добавляет более мягко: — Кроме того, у меня даже нет платья. — Зоуи крутит телефонный шнур вокруг лодыжки. — Ну хорошо, было одно черное платье без бретелек…
Линзы с щелчком закрываются. Потратив два последних Вечных, Лиз так и не выяснила, пойдет Зоуи на выпускной или нет. За это время Зоуи расплакалась еще дважды. Ее слезы делают Лиз счастливой. Лиз немного стыдно, что слезы ее лучшей подруги делают ее счастливой. Сначала Лиз чувствует себя немного виноватой, подслушивая своих близких, но это чувство длится недолго. Она находит логическое объяснение, что в действительности делает это для них. Лиз представляет себя прекрасным, великодушным и щедрым ангелом смотрящим вниз на всех с… в общем оттуда, где она находится. Покидая маяк той ночью, Лиз понимает, что ей потребуется гораздо больше Вечных, чтобы следить за всеми близкими и друзьями. Она потратила три Вечных, чтобы услышать лишь малую часть телефонного разговора Зоуи. Если она не хочет отстать от жизни, ей понадобится, вероятно, двадцать четыре Вечных в день, на два часа, по пять минут на каждый час реальной жизни.
— Мне будут нужны Вечные, — объявляет Лиз Бетти во время короткой поездки обратно в дом Бетти, — и я надеялась, что вы могли бы одолжить их мне.
— Конечно. Что ты будешь с ними делать? — отвечает Бетти.
— Что ж, — говорит Лиз, — я хочу проводить некоторое время на смотровых площадках.
— Лиз, ты действительно думаешь, что это хорошая идея? — Бетти смотрит на Лиз с беспокойством, которое Лиз находит раздражающим. — Может быть, тебе лучше использовать свое время, чтобы подумать о призвании?
Лиз предвидела ответ Бетти, и у нее готов убедительный контраргумент.
— Дело в том, Бетти, что я умерла так неожиданно; я думаю, это могло бы помочь обрести мир с людьми на Земле. Я обещаю, это не будет продолжаться вечно. — Лиз чувствует банальность в звучании «обрести мир», но она знает, что взрослые реагируют на такого рода вещи.
Бетти кивает. Затем кивает еще раз. Как будто это помогает ей взвесить все, что сказала Лиз.
— Независимо от того, сколько тебе нужно времени, ты должна это сделать, — наконец произносит Бетти. Кроме того, Бетти соглашается, как Лиз и думала, обеспечить ее деньгами.
Обеспечив себе двадцать четыре Вечных в день, Лиз устанавливает распорядок. СП достаточно близко от дома Бетти, чтобы Лиз могла дойти туда пешком. Она приходит каждое утро к открытию и остается каждую ночь до закрытия. Лиз продолжает носить пижаму, которую носила на «Ниле». Она по-прежнему ненавидит ее, но не хочет ничего нового. Спит она тоже в пижаме, снимая ее дважды в неделю для стирки Бетти. Лиз, как правило, распределяет свои два часа на весь день, но иногда она использует два Вечных подряд. Если происходит что-то особенно любопытное, Лиз тратит все свои Вечные сразу.
Ее обычный день проходит следующим образом: пятнадцать минут наблюдения за родителями и братом утром (три Вечных), сорок пять минут в школе с друзьями и занятиями (девять Вечных), полчаса с Зоуи после школы (шесть Вечных), и оставшиеся полчаса (шесть Вечных) она использует по своему усмотрению.
Лиз особенно нравится, когда кто-то упоминает о ней в школе. Сначала ее одноклассники, кажется, говорят об этом довольно часто, но со временем (не очень большим) упоминания о ней звучат все реже и реже. Только Эдвард, ее бывший бойфренд, и Зоуи все еще говорят о ней регулярно. Зоуи и Эдвард не были друзьями, когда Лиз была жива, — Зоуи даже советовала Лиз прекратить эти отношения. Лиз чувствует себя удовлетворенной внезапной близостью этой пары.
Лиз знает, что семья все еще думает о ней, но они редко обсуждают ее. Она хотела бы, чтобы они говорили о ней чаще. Ее мать постоянно спит в кровати Лиз. Иногда она носит одежду Лиз, несмотря на то, что она ей мала. Отец Лиз, профессор антропологии в университете Тафтса, берет отпуск в колледже. Он начинает смотреть ТВ-шоу целыми днями и ночами. Он оправдывает свой безудержный просмотр ток-шоу, рассказывая матери Лиз о исследовании для книги о том, почему людям нравятся ток-шоу. Несмотря на многочисленные свидетельства того, что никто не смеется, Элви продолжает пытаться развлечь семью своим уникальным бутафорным юмором в стиле ребусов. Лиз наблюдает его «выход из шкафа», «как два пальца об асфальт» и «наблюдение времени, стоя на месте». Лиз особенно нравится его «арбузная голова», вариация на тему «дурака», что включает потрошение дыни и Элви без штанов.
ebooksa