«Ликорис лучистый; требует тысячу лет, чтобы зацвести, тысячу лет, чтобы окончательно зачахнуть, цветки и лепестки никогда не встречаются друг с другом. Его судьба была предопределена до жизни и смерти!»
Это была та короткая фраза, вышитая на монашеском одеянии. Этот аккуратный шрифт скрыл правду Дао. Даже несмотря на то, что прошло несколько тысяч лет, эти маленькие слова все еще несли тоскливую и торжественную грусть, все еще несли ту же ауру, что и раньше.
Одного взгляда на него было бы достаточно, чтобы заставить остальных прослезиться.
Монашеское одеяние парило перед Фэн Фэй Юнем. Перед ним стоял древний монах; однако, на самом деле, это было всего лишь монашеское одеяние. Этот наряд нес ауру, которая могла защитить его от необъятности времени, позволяя парить в воздухе.
Создавалось впечатление, что прозрачный монах стоял перед Фэй Юнем; он улыбчиво смотрел на него.
На монашеском одеянии было несколько кровавых пятен. Даже несмотря на то, что прошло несколько тысяч лет, кровь все еще оставалась привлекательно яркой, словно красная слива.
«Ликорис лучистый! Ликорис лучистый! Лепестки, становящиеся цветками, еще не расцвели, цветы становящиеся лепестками уже упали! Отделенные друг от друга на дюйм, никогда не видящие друг друга целую жизнь!»
«Должно быть, хозяин этого монашеского одеяния — человек с историей!»
Фэн Фэй Юнь испугался, но одновременно испытывал жгучее любопытство.
Монашеское одеяние, казалось, сгнило, и было пустым внутри. Его хозяин неизвестно сколько лет назад умер; только это одеяние было вечным.
Нет, там была жуткая скелетная правая рука!
Скелетная правая рука выступала из правого рукава одеяния. Она была плотно сжата; плоти и крови не осталось совсем, а кости были изъедены тысячами мелких дырочек; казалось, легкое прикосновение могло превратить их в прах.
Несколько тысяч лет было достаточно, для того, чтобы человеческие плоть и кости превратились в прах, но эта правая рука не исчезла; это заставило его задуматься о причинах этого странного явления.
«Кажется, будто рука сжимает что-то?»
Пять пальцев скелетной руки плотно сжимали какую-то вещь, даже после нескольких тысяч лет, они не посмели ее выпустить.
Что за вещь это могла быть, что даже мертвый человек упорно не желал ее бросать.
Любопытство Фэн Фэй Юня было сильным. Даже несмотря на враждебные чувства, испытываемые по отношению к монашескому одеянию, он все еще хотел разжать его пальцы, чтобы посмотреть, что тот держал.
Фэн Фэй Юнь в настоящее время числился в Бессмертном Фонде, сила его рук была чрезвычайно внушительна, он мог согнуть даже стальной слиток. Однако, независимо от того, сколько сил он приложил, он не мог найти способ, который помог бы ему подвинуть хотя бы часть скелетной руки.
«Одна мысль была рождена, десять тысяч утесов и ливней; одно воспоминание испарилось, синее море превратилось в тутовые поля!»
Слышался отдаленный торжественный голос наполненный превратностями, любовью к миру смертных и тоске по нему, также он все еще выражал нежелание. Этот голос превращал слушателей в удрученных меланхоликов.
ebooksa