— Давай уедем, а?
— Да брось, тут нормально. Дай еще поржать со студентов.
Он дал мне свой стакан с виски, и я залпом его осушила.
— Во-от, хорошая девочка. Че там этот хмырь? Прессовал тебя что ли?
— Хотел вернуться ко мне.
— Да брось ты! Видишь, надо чтобы приревновал и все будет тип-топ. Все мужики такие.
Рома вернулся к своей девушке и не спускал с меня тяжелый взгляд. Я повесила на лицо блуждающую улыбку. Типа, я вся такая в блаженстве от обнимания с Китом.
— Вот я смотрю на этих твоих друзей, — говорил мне Кит в полголоса. — И не могу понять. Как вот есть такая жизнь? Есть такая, какую знаю я, а есть как у этих студентиков. Хихикают, говорят про всякую фигню. И как-то расслабляет это все. Будто такая жизнь и есть. А ведь все не так.
— Почему?
— Ну… я не знаю. Это все не по-настоящему. По-настоящему, это когда дела серьезные решаются, даже если все вроде как выпивают и баб тискают. Но все равно ты знаешь — лишнее слово скажешь, не так ответишь — и ты уже чмырь. Тебе руки не подадут. И тоже — сам должен следить постоянно, как что вокруг, кто за чел перед тобой. Нормальный или крыса. Потому что с крысой общаться — серьезные люди перестанут уважать. А еще смотри всегда — одно говорит, другое думает, третье сделает. И это же отслеживать надо. Нет, сейчас время чутка поменялось, конечно, но у меня привычки остались старые. А хочется, как эти твои придурки расслабиться, как будто ты простой человек. Сам по себе человек, и ничего никому не доказывать. Понимаешь?
— Ну а в чем дело? Ты так и живи. Как обычный человек.
— Да. — Пробормотал Кит задумавшись о чем-то своем. — Да, ведь так и надо… Но так сложилось, что всегда по-другому было. А теперь уже совсем поздно.
— Почему?
— Не знаю. Сам не знаю. — Он встрепенулся. — Слушай, меня раздражает твой хмырь. Он пялится все время. Как ты думаешь, можешь дать ему по зубам, чтобы отдохнул?
— Перестань! — Испугалась я.
— Да шучу, шучу. Они все решили, что я деловой правильный чувак. Зачем имидж ломать.
— Фармацевт. — Усмехнулась я.
— Ну так-то не соврал. БАДы для хорошего настроения. — Он помолчал. А потом добавил задумчиво: — Ты знаешь, я как-то плотно на кокс подсел в том году.
— Ты? — Удивилась я. — Странно.
— Не, ну это же не ширка. Так, повеселиться. Но залип здорово.