Сборник рассказов

Они позволили нам исполнить песню во время турне, но дали понять, что отсудят у нас последние штаны, если мы поменяем хоть слог в бессмысленном тексте «Ангелочка». Вступление Дейва являло собой блестящий пример того, как можно из дерьма сделать конфетку. На каждом концерте он торжественно просил слушателей не думать о слове «засранцы», когда он говорит «Экафф-Роуз». Так в конце шоу появились фривольные выкрики. А когда начинало казаться, что дальше уже некуда, на сцену выходил Дейв Марш в выпускном костюме и с невинным выражением лица. Одним словом, это было развлечение в чисто американском стиле… и венцом этого стало шоу в Нэшвилле двадцать восьмого мая.

Дейву посоветовали — очень настойчиво — убрать слово «засранцы» из обращения к «Экафф-Роуз» на концерте в Нэшвилле и не дразнить льва в его логове. Как оказалось, один из членов группы, игравшей у нас на разогреве, был родственником Роя Экаффа. В ответ Дейв попросил зрителей не думать о фразе «нет чувства юмора», когда он говорит «Экафф-Роуз». Это не нарушало норм морали и прозвучало даже лучше из уст пьяной аудитории.

— Хочу заверить вас, что мы не хотим оскорбить издательство «Экафф-Роуз», — начал Дейв с напускной серьёзностью.

— НЕТ ЧУВСТВА ЮМОРА! — радостно откликнулись зрители.

К концу выступления мне начало казаться, что люди, которых я так боялся, когда слышал их со своего места в маленькой розовой комнате, радостно отправились бы поджигать оффисы миссис Экафф и миссис Роуз, если бы Дейв их об этом попросил. Он, конечно, не попросил… но, сказать по правде, по блеску в его глазах я заподозрил, что он борется с соблазном.

«Ангелочек» стала нашей последней песней, и, сходя со сцены в полночь, имея в запасе лишь пять часов на сон, чтобы не опоздать на семичасовой самолёт до Майами, я понял несколько вещей. Первое: никогда ещё мы не были так спокойны после концерта; второе: это, скорее всего, было наше лучшее шоу — не для нас, но для слушателей, которые всё не расходились, топая ногами, крича и требуя ещё. Третье: мой желудок снова был в порядке. С горлом, правда, стало ещё хуже, но я отыграл концерт в Майами, и больше в том турне мой желудок меня не тревожил. И последнее: я чувствовал себя уставшим, но мне было хорошо, как после плодотворного дня, проведённого за письмом. Впервые я почувствовал, что сделал своё дело, потрудился на славу и заслужил право быть на этом месте. Я не ощущал себя звездой: я чувствовал себя как человек, вернувшийся с рабочей смены. И вот это было и до сих пор является самым важным для меня; меня воспитали с уважением к труду, труд делает меня счастливым, и мне претит развлекаться там, где другие работают.

По пути к автобусу Дейв Барри спросил, хочу ли я повторить это в следующем году. Я подумал, а затем кивнул. Конечно. Это Дом Зверя, всё так, но это далеко не самое плохое место на земле.

И, кроме того, как я уже сказал — я по-прежнему учу баррэ, и у меня получается лучше и лучше.

Убийца

_{(The Killer, 1994)}

_{рассказ}

_{Он пришел в себя и обнаружил, что находится на оружейном заводе, возле конвейера с пистолетами. Но кто он? И что здесь делает? Захватив с собой пистолет, он отправился выяснить это.}

Внезапно он проснулся и осознал, что не помнит, кто он или что он делает здесь, на военном заводе. Он не помнил своего имени и того, что он здесь делал. Он не помнил ничего.

Завод был большим, со сборочными конвейерами и клик-клакающим звуком состыковываемых вместе деталей.

Он взял один из собранных пистолетов из коробки, в которую они автоматически упаковывались. Очевидно, он работал за станком, но сейчас тот был остановлен.

Было похоже, что он взял пистолет рефлекторно, не задумываясь. Он медленно пошёл в другую часть завода по узкому мостику. Там стоял ещё один человек и упаковывал патроны.

«Кто я такой?» — медленно произнёс он, запинаясь.

Мужчина продолжал работать. Он не поднял глаз, не подал знака, что услышал.

«Кто я такой? Кто я такой?» — закричал он, но, хотя весь куполообразный завод наполнился его дикими воплями, ничего не изменилось. Люди продолжали работать, не поднимая глаз.

Он с размаху ударил пистолетом по голове упаковщика патронов. Раздался хруст, и упаковщик упал лицом вперёд, разбрасывая по полу патроны.