Тени города. Часть первая

Наконец, когда он практически полностью вернул себе контроль над телом, жертва превратилась в охотника. Убивать сестру Хелин и источник информации Джон не собирался. Дернув с силой Блэкснейк за руку, он повалил ее на себя, зажав шею.

Блэкснейк дергалась и храпела, пытаясь острыми коготками дотянуться до лица Джона, чтобы выцарапать ему глаза, но все было тщетно. Охотник же, боясь ненароком сломать ей шею, то и дело ослаблял хватку, стараясь хотя бы удержать бьющуюся в конвульсиях девушку. Само удушение довольно небыстрый примем, а постоянная необходимость следить за тем, чтобы не убить человека, затягивала процесс.

Неожиданно свет потух, но лишь на мгновенье. Через секунду Джон почувствовал сильнейшую боль в голове, а тело словно превратилось в деревянную куклу, у которой подрезали веревочки. Спустя несколько мгновений картинка и звук появились вновь. Он валялся на бетонном полу парковки бесполезной грудой и смотрел на Блэкснейк, стоящую на четвереньках и сотрясающуюся в кашле.

— Свяжи его! — выкрикнула она гортанным голосом и снова зашлась сухим кашлем.

Джон почувствовал, как его переворачивают на живот и заводят назад руки. Холодный металл наручников сковал его запястья, впиваясь в кожу.

— Ты чего так долго? — снова гневно прохрипела Блэкснейк, держась за горло. — Он меня чуть не задушил.

— Никогда не знаешь, когда придет твой конец, — послышался незнакомый для Джона голос, в котором он уловил австралийский акцент.

— Твой придет скоро, если не заткнешься.

Человек ничего не ответил, и Блэкснейк встала, продолжая прочищать горло от невидимого кома. Подойдя к Джону, она с размаху ударила его ногой по лицу. Из носа тут же хлынула кровь.

— Урод! Если бы не Жнец, я бы тебя прям здесь грохнула. — Ударив его еще пару раз в живот, она успокоилась и уже как-то ласково, насколько позволял севший голос, промолвила: — Хотя в постели ты хорош, наловчился с моей сестрой, ничего не скажешь. — И еще раз ударила его под ребра.

— Если ты продолжишь, — вновь спокойно заговорил человек с австралийским акцентом, — то его конец окажется ближе, чем мой.

— Заткнись, Шуд, лучше отведи его в машину и убедись, что он не сбежит.

— Я всегда хорошо выполняю порученные мне задания, — ответил он. Даже Джон заметил колкость, но Блэкснейк никак на это не отреагировала.

Минивэн серебристого цвета находился совсем близко от того места, где Джон пытался удушить девушку. Легко подняв связанного противника с земли, Шуд повел его так, словно и не боялся никаких ответных действий со стороны ведомого, и не без оснований. У Джона до сих пор в глазах все плыло, и если бы не пустой желудок, могло и стошнить. Он шел, подталкиваемый Шудом, а ноги то и дело старались увести его в сторону.

Когда Джона запихнули на заднее сидение, ему также сковали ноги, а на голову надели мешок, едва пропускающий свет. Исправно работал лишь слух, но по звукам невозможно определить направление движения.

Ехали долго. Очень долго. Джон был уверен, что они пересекли Бруклинский мост, а значит, оказались в Манхеттене. Через некоторое время звук проезжающих мимо машин стал как будто гулким, словно в туннеле. Джон окончательно запутался, он даже не знал, находится ли все еще в Нью-Йорке, что, возможно, было сделано нарочно его похитителями.

За все время поездки они ни разу не заговорили, а остановились лишь единожды, чтобы перетащить его в другую машину, судя по всему, тоже в минивэн. Ни чтобы заправиться, ни чтобы, например, сходить в туалет, остановок не было. О туалете Джон думал в последнюю очередь, потому что его больше волновали собственные конечности, натертые от тугих наручников из-за постоянной тряски; этот Шуд оказался не самым лучшим водителем. Мешок, надетый на голову, пропитался изнутри влагой, выдыхаемой Джоном изо рта, а также кровью от разбитого Блэкснейк носа. Дышать было трудно, но нос, судя по всему, не сломан; единственная хорошая новостью за день.

Голова все еще трещала от удара Шеда, который, можно уверенно сказать, в этом деле профессионал. Пульсирующая боль в затылке мешала сосредоточиться.

— Какой же ты наивный.

Джон не сразу сообразил, кто это сказал, а потому даже не ответил привычным «заткнись!» Между тем Мефисто продолжил: