Тринадцатый

Парочка направилась в сторону, где располагались, так сказать, наилучшие места. Горбун вышел из уборной, проводил их взглядом и ухмыльнулся.

– Разве можно прощать людей за то, что они творят? – тихо проговорил Анатас.

– Полностью с вами согласен, Милорд. Каждому должно воздаваться по заслугам. Что посеешь, то и пожнешь. Так говорят сами люди.

– У них много хороших поговорок. Если бы они еще и сами к ним прислушивались. Видно, и впрямь у них нет головы. Они хотели бы проснуться, да это не сон, это реальность, и от нее никуда не денешься.

– Люди беспечны, но это их выбор. Думаю, если бы ваш брат, Милорд, понял бы это, то он бы узрел их в полной красе.

– Ты прав, только проблема в том, что Он никак не хочет этого понимать. И поэтому нам нужно получить превосходство в виде чистой души, чтобы большинство остальных душ также склонилось на нашу сторону. Тогда Он увидит, на что способны его любимые творения без его законов, без его прощения, без его присмотра.

Рядом за столом толпа продолжала гулянье. Но все стихло, как только молодой человек подвел к их столику девушку в красном платье. Вылупив глаза, молодые люди позабыли о своих спутницах. Они, не сводя взгляда, смотрели на изящное тело красавицы.

– Может, кто-нибудь уступит даме место? – потребовала она, и все тут же наперебой стали предлагать ей присесть.

– Да, Грешник не угомонится, пока не испоганит души всем этим подросткам, – наблюдая за ними, заметил Посланник.

– А чего еще от него ожидать? Не он такой, а они такие. Они даже не стараются противостоять ему. Глупое человеческое «Я» – кому оно нужно?

С кошачьей грацией девушка присела за столик.

– Ну что, ребятишки, как настроение? – с некой зловещей, но при этом прекрасной улыбкой спросила она.

Все присутствующие бросились рассказывать, как и где они круто проводили время, пытаясь то ли рассмешить даму, то ли показать себя. Выслушав всех, девушка выждала несколько секунд, окинула их взглядом и развела руки в стороны.

– И это все?

Некоторые парни, закатив глаза к потолку, пытались припомнить еще что-нибудь, но, ничего более не найдя в своих базах данных, зависли, тупо глядя на прелестное тело собеседницы.

– Неплохо. Правда. Я никогда так не веселилась. По мне, так лучше скучные балы, светские разговоры о живописи и бессмертии классики, вальсы, мазурка, музыка Моцарта и Штрауса.

Открыв рты, парни молча переглянулись и в один голос, словно марионетки, произнесли:

– Конечно! Мы иногда тоже танцуем страуса и слушаем мажорку.

– Неужели я нашла единомышленников? А кто вам еще нравится из классики?

– А дофига! – воскликнул молодой человек, который привел красотку, и, обняв ее, добавил: – Один Чарли Чаплин чего стоит!