На кухне намечался малый совет.
Ефимыч вскипятил воду, заварил чай и разлил ароматный напиток по кружкам. Азарод отложил свой топор, чтобы нарезать ветчины и хлеба для бутербродов.
Рамон залез в холодильник. Извлек оттуда несколько огурцов и помидоров. Помыл и передал некроманту.
Степная пастораль.
Убийцы перевертов готовят поздний ужин. Интересно, как Азарод смотрелся на брянских улицах? Наверное, его внешний вид можно списать на историческую реконструкцию. Но как быть с громадной рунической секирой? Это ведь холодное оружие.
– Плесни чего-нибудь, – попросил Кадилов.
– Ты же за рулем, – подколол Никита.
Ефимыч покачал головой.
– Нет, друг мой. Я десять часов провел за баранкой твоего «чероки». Теперь – твоя очередь.
Вздохнув, Никита открыл холодильник. Они с Полиной не пили, но коньяк в арсенале присутствовал. Для случайных гостей.
Ефимыч указал на свою чашку. Рамон свинтил колпачок и влил немного благородного напитка в дымящееся травяное варево.
– А тебе нельзя, – в голосе Кадилова явственно слышалось злорадство.
Рамон погрозил коллеге пальцем:
– Господь покарает, Ефимыч.
Кадилов перекрестился.
– Сплюнь.
Некромант покосился на Кадилова, но промолчал. Да, подумал Рамон, компания у нас та еще подобралась. Религиозный дед с сомнительным прошлым, солдафон-неформал и любитель мертвяков. Наверное, с точки зрения Ефимыча, Азарода стоило бы сжечь на костре. А вот же – сдружились. И пришли на выручку брату по оружию, хотя могли без лишних усилий подзаработать в другом срезе.
Чай и бутерброд – хорошее лекарство от уныния. Стоит мужику подкрепиться, и он смотрит на вещи иначе. С конструктивных позиций.
Рамон уставился на Кадилова.
– Выкладывай, Ефимыч.