Она нырнула в толпу и схватила за руку ослепшую девочку, на ходу укутывая ее в свое платье; одежда девочки сгорела почти полностью.
— Нет! — окрикнул было Соломон тут же ринувшегося за Сьюзен Майкла, однако для того необходимость помочь пострадавшим оказалась сильнее чувства опасности. Майкл стал кричать, что, если его слышит кто-нибудь из врачей и медсестер, пусть они соберутся вокруг него. К нему подошли несколько человек из числа оказавшихся с краю светового круга либо же сумевших спастись от его губительного воздействия каким-то иным образом.
— Где здесь ближайшая больница? — спросил Майкл. — Нужно не дать всем этим людям умереть от шока, а потом отобрать самых тяжелых.
На грани шока была добрая половина уцелевших, однако несколько человек тут же указали за спину Майкла, в направлении Яффских ворот и громоздящейся над ними башни Давида.
— На Западе, — задыхаясь, проговорил кто-то рядом с ним, имея в виду, что в современной части Западного Иерусалима есть необходимые больницы и амбулатории.
Майкл чувствовал себя беспомощным; под рукой не было ни инструментов, ни оборудования, ни хотя бы одеял.
— Нужно что-то делать. Может, доставить их в дома на соседних улицах?
Поняв вдруг, что случившаяся трагедия выходит далеко за пределы возможного для него и этой кучки спасшихся, Майкл осмотрелся, чтобы не потерять остальных. Сьюзен занималась женской половиной огороженной территории, помогая наиболее тяжело потерпевшим добраться до безопасного места у Стены, где можно было лечь. Земля была усеяна опаленными и еще горящими молитвенниками; повсюду валялись свитки Торы, прежде сложенные на полках на мужской половине. В сутолоке среди пострадавших, то и дело выкрикивавших имена родственников и друзей, Майкл не мог обнаружить Соломона. Но тут в толпе образовался просвет, и он увидел, как тот поддерживает безумного юношу Давида, каким-то образом отделавшегося лишь легкими ожогами на лице и руках.
— Давайте его сюда, — закричал Майкл. — Он может быть в шоке. Я найду кого-нибудь, чтобы его отвели домой.
Но Соломон, если и слышал, не обратил на слова Майкла никакого внимания. Он, как заметил Майкл, обращался с юношей совсем не как с пострадавшим — с силой тряс того за плечи. Давид выглядел ошеломленным; раввин принялся кричать на него, а затем изо всех сил влепил ему пощечину. Это произвело в юноше разительную перемену: он встряхнул головой, словно отгоняя от себя сонное наваждение, и тут же вырвался из объятий Соломона. Секунду спустя он уже бежал по Эль-Вад, обратно к центру Еврейского квартала.
Майкл был озадачен этой пантомимой; у него было такое чувство, будто он стал свидетелем некоего спектакля с непонятным для него сюжетом. Просвет в толпе вновь затянулся, и Майкл потерял Соломона из виду. Вдруг справа, где Стена граничила с исламской территорией, примыкающей сзади к мечети аль-Акса, произошло какое-то волнение. Майкл увидел, как люди начинают толпиться вокруг двигавшейся вместе с ними фигуры.
«Сьюзен!» — позвал Майкл, но прежде, чем та смогла обернуться и ответить ему, угасавший было световой луч стал потрескивать, словно наполненный молниями. Майкл понимал, что нужно убегать, но толпа, по-видимому, уже не была зачарована светом. В ней образовался проход, и Майкл увидел Пророка. На нем было то же белое одеяние, что и прежде; подняв глаза к небу, он тоном приказа произнес в адрес светового луча:
— Этого… не… должно… БЫТЬ!
Слова прозвучали почти сверхъестественно громко; люди попятились, закрыв руками уши. С каменным лицом Пророк двинулся прямо к свету, который, казалось, слегка задрожал. Он простер руки, и на глазах у него выступили слезы, словно он умолял Бога, незримо присутствовавшего прямо у него над головой.
— Иерусалим, избивающий пророков и камнями побивающий посланных к тебе, не страшись! Припади к моей милости!
Он перешел с английского на иврит, и Майкл увидел, что большинство присутствующих были глубоко взволнованы, а некоторые просто потрясены. Он подумал было, что использование Иисусовых слов явилось со стороны Пророка досужей насмешкой — однако в его словах не было никакой игры. Смертоносный свет стал быстро гаснуть, вместе с ним исчезало и зловещее гудение, а луч теперь был столь узким, что напоминал софит для разыгрываемого Пророком спектакля.
Случившемуся затем повторению чудесных исцелений под галилейскими оливами Майкл не удивился. Ослепшие и обожженные жертвы ринулись за прикосновением, и юный чудотворец никому не отказывал, сообщая свою силу одним при помощи легкого щелчка указательным пальцем, другим же — картинно накладывая на голову
— Так, значит, это он, — сказала Сьюзен, не в силах скрыть произведенное на нее впечатление, ничуть не меньшее от того, что столь своевременное появление спасителя выглядело несколько подозрительным. — Теперь я понимаю, почему Найджел так стремился поведать о нем миру.
— Теперь таких Найджелов найдется целая куча, дай только срок, — пробормотал Майкл.
Обернувшись вправо, он увидел, как Соломон недовольно покачал головой и двинулся вдоль одного из узких переулков.