Безумные сказки Андрея Ангелова — 2

22
18
20
22
24
26
28
30

***

В это же самое время, лысый здоровяк капитан Козлов сидел в уютной дежурке, в здании ГРОВД, треплясь с другими ментами. На повестке обсуждения висела главная тема: «Гражданин, напавший на полицию», некоторые дальновидные сотрудники называли тему: «Гражданин-покойник». Сам предмет разговора хорошо избили и заперли в «клетке», что находилась прямо напротив дежурки.

Помимо Козлова присутствовали ещё семь-восемь полицейских, из числа тех, что любят околачиваться в дежурной части, слушая сплетни и травя байки.

— Дзинь! — резко пиликнул дверной звонок. Как известно, отделы полиции закрываются на ночь изнутри, впрочем, зачастую и в светлое время суток. Как уверяет сама полиция, — двери запирают по причине тупого страха, но кого или чего боится наше доблестное всё — полиция не разглашает.

Лысый капитан глянул на монитор видеонаблюдения, глазам предстал лейтенант ППС, стоящий у входа в отдел и тупо жующий губами. Козлов нажал кнопку, входная дверь отдела отворилась, а он скомментил:

— Чёт патруль возвернулся.

В следующее мгновение в холл вбежали десяток приветливых ребят и Иваныч. Юных ППС-ников в наручниках — бросили в левый угол, под скамейки для посетителей. Справа находилось очень объёмное окно дежурки, диаметром три метра — не меньше. А прямо от входа — возвышалась до потолка преграда-стена из витой стали, отгораживающая собственно здание от холла. В этой «защитной стенке» — небольшая дверка, открываемая магнитным ключом или дежурным.

— Тра-та-та!.. — весело зазвучала автоматная очередь, «пули специального назначения» легко прошили бронестекло и объёмное окно дежурки основательно потрескалось, а местами осыпалось крупными осколками. Полиция не успела даже пёрднуть.

— Стекло ж пулестойкое! — только и удивился Козлов, залипнув на месте.

Часть приятных ребят разломали остатки стекла и попрыгали в дежурку через невысокую стойку, из которой и «росло» окно. Бойцы рассредоточились по тесной комнатке и стали избивать полицию. Кулаками и ногами, куда попало. Били сильно и жестоко, на поражение цели. Полиция попыталась оказать сопротивление, но не срослось, спустя минуту все стражи непорядка валялись на полу с разбитыми в хлам мордами.

— Бойцы, на зачистку! — Иваныч быстренько тыкнул по кнопке, магниты двери в «защитной стенке» щёлкнули. Спецназ проник в собственно здание ГРОВД и потёк вверх по лестнице на второй и третий этажи.

— Где наш полковник? — суровые пальцы Иваныча взяли дежурного капитана за горло. — У меня лицензия на отстрел непослушных мусоров! Ну.

— К-кто вы такие? — прохрипел Козлов. — Вашу мать, вы, сука, попутали… — Он сделал попытку оторвать от себя пальцы Иваныча. Тот резко сдавил горло так, что здоровяк закрутился на своём стуле, ревя от боли. Тогда Иваныч отступил на шаг и с короткого взмаха ударил капитана прикладом автомата в скулу.

— Мля! — прошептал здоровяк, закачавшись на стуле. Вторым ударом приклада Козлов был добит до потери сознания.

— Двое караулят мусоров, остальные на передовую!

Приветливые ребята попрыгали следом за товарищами, — помогать в зачистке отдела, оставив в дежурке двоих сторожевых волкодавов. И не зря — побитые полицейские пытались встать и звонить, но, получив переломы ног и ребёр — успокоились.

— Хей, — Иваныч закинул автомат за спину, вышел из дежурки через дверь и прямо перед собой увидел три «клетки». В средней камере усмехался Слава. Он стоял, держась за прутья решётки.

— Здравия желаю! — подмигнул полковник. — Вот… взяли по беспределу.

— Честь имею, командир! — добродушно оскалился Иваныч. — Хорошо тебя отделали.

— Не говори, — усмехнулся полковник, потирая синяки на лице.