- О солнышке?
- Ну вот это “спроси у жизни строгой, какой идти дорогой” - мы пели на уроках музыки.
- Точно же. Совсем забыла про эту песню. Хорошая.
- Наивная.
- Зато искренняя. Это важнее.
Она помолчала пару секунд, перед нами пронеслась вереница галдящих детей.
- Ну прямо как ты, - усмехнулась Рия.
- Что? Дети?
- Песня. Пойдем уже, ничего нового мы на витрине не увидим.
Мы двинулись по белым плитам, лавируя между парочками.
- Вообще нам бы с тобой куда-то помимо вписок выбраться, Кать. Глядишь, платья бы и пригодились.
- Я на вписки не хожу…
- Ходишь! Просто после ночуешь в полнейшей социальной изоляции, в лесу.
- Можешь считать это моим знаком протеста против вечеринок.
Продавец мороженого восторженно прорявкал нам в ухо, что самый вкусный, ароматный, освежающий и красивый продукт - у него. Мы дружно обогнули его прилавок и отправились дальше, осматривая товары и выискивая выход. Рия щелкнула большую пальму по листу, проверяя, настоящая ли. Фальшивка.
- В любом случае, Кать, мы знакомимся с городом, а город - это жители. Я только поэтому пытаюсь тебя социализировать и куда-то вытащить.
- Куда, на сельскую дискотеку? - я начала немного раздражаться - этот разговор мы стабильно повторяем раз в полгода.
- На дружеские посиделки.
- У нас сейчас дружеские посиделки. Погулялки.
Рия так резко остановилась, что я врезалась в её плечо и непроизвольно ойкнула. Она смотрела на атриум - место у лифта, сделанное в виде амфитеатра - только квадратного. Посерединке сцена в красном ковролине, на ступеньках отдыхают люди, спасаясь от июльской жары.