- Мне кажется, мы зря сюда забрались, - сказала Рия, пытаясь открыть очередную дверь.
Я уже хотела согласиться, как вдруг услышала кое-что.
И Рия услышала: на лице её отразился мой страх.
Это был звук лифта.
Не сговариваясь, мы кинулись бежать по коридору, дёргая за ручки по обе стороны. Мысль, что там поднимается кто-то хороший, кто поможет нам не успевала осесть в наших головах, так сильно это место пугало своей атмосферой, а лифт нарушил хрупкую надежду на то, что место это необитаемо и мы спокойно сможем уйти.
Поэтому побежали инстинктивно, как бегут от всякого неизвестного.
Гудение лифта возрастало, начало коридора превратилось в маленькую светлую точку, а конца всё ещё не было видно. Ни одна из дверных ручек не желала поддаваться, и я уже подумала об отчаянной перспективе прятаться в груде хлама.
- Блин! - воскликнула Рия.
Раздался скрип петель. Я резко обернулась, а она уже схватила меня за руку и втянула в квартиру, стремительно захлопнув дверь.
Мы замерли, вжавшись в стену. Старались не дышать, не шевелиться, не моргать, вообще никак не выдавать своего присутствия. У меня даже не хватило смелости и сообразительности осмотреться вокруг, я буравила взглядом дверь, ожидая, что что-то откроет её и схватит нас.
Но время шло, не знаю, сколько: минуты, секунды или часы, а ничего не происходило.
Мы с Рией посмотрели друг на друга. Кивнули и наконец-то увидели, куда забежали. Честно, я бы не отличила это место от любой другой квартиры, хотя и видела только квадратную прихожую: две двери по бокам были прикрыты, на стенах висели картины, одна изображала карнавал, вторая какую-то вакханалию цветов, по праву считающуюся современным искусством. Стоял комод, несколько пар мужских туфель, ещё одна картина, но большая, почти с меня ростом и повёрнутая к стене.
- Выглядит довольно обычно, - прошептала Рия. - Пойдём в комнату?
Я снова ухватила её за руку.
Белая дверь была такой лёгкой, словно с ней мог совладать даже ветерок. Мы оказались в довольно просторной комнате, жёлтоватой и почти пустой: раскладушка в углу, накрытая верблюжьим одеялом; покосившийся шкаф; стопка книг и большое окно, наполовину заклеенное старыми газетами.
А у окна в кресле-качалке сидел человек. Человек в маске, подобную которой я видела только в старом фильме про Ивана Грозного. Одет он был в грязно-чёрные лохмотья, на шее - тяжелые железные цепи. Он раскачивался туда-сюда и не сводил с нас мёртвого взгляда: в прорезях глаз совершенно не было видно, лишь пугающая темнота вместо зрачков.
Я инстинктивно попятилась, невольно прячась за Рию. Она нахмурилась.
А человек, не переставая качаться, заговорил необычно высоким ломаным голосом:
- Здраааааааааавствуйте, здраааааааавствуйте, дееееевочки.
Наступила пауза. Видимо, он ждал нашего ответа.
ebooksa