— Точно. А ты ненастоящий охотник за привидениями, а я ненастоящий преступник и, кажется, уже бывший финансовый директор издательства. Что за дискриминация в наше-то время?
— Ага, еще скажите, что обратитесь в общество по защите прав человека. — Парень все же подошел к столу и спросил: — А во-вторых?
— Что? — не понял Матвей.
— Вы сказали, чтобы, во-первых, я был повежливей. А во-вторых?
— Во- вторых, я сам бы не отказался узнать ответ на твой вопрос, только гадаю, перебрал ли я не с куревом, а с виски.
— И чем заканчиваются ваши гадания? — уточнил Сергей, но смотрел он при этом только на Анастасию.
— А они не заканчиваются, — обрадовал парня Матвей и рявкнул: — Да положи ты уже эту хреновину, держишь ее, как гранату. — Парень вздрогнул и, наверное, от неожиданности, послушался. А потом встал напротив и попросил:
— Расскажите мне все.
— Сперва ты, — ушел от ответа мужчина.
А Настя вдруг спросила тоненьким голосом маленькой девочки, выпрашивающей у родителей сладости:
— А можно я с него голову сниму?
— Ага, сейчас, разбежалась! — Парень снова схватил свою коробочку. — Может, еще и наклониться для удобства?
— Буду очень признательна, — без всякой иронии сказала девушка, вставая со стула.
— А ультразвука отведать не хочешь?
— А ну-ка, тихо, дети. Успокоились, пока не поставил по углам коленями на горох.
— Она первая начала!
— Плевать! Главное, я это закончу. — Матвей покачал головой. — Господи, я говорю, как мой отец, который разнимал нас с кузеном и отвешивал тумаков обоим.
— Не понимаю, что его не устраивает? — всплеснула руками девушка. — Обезглавливание куда почетнее, чем повешенье и куда безболезненней и чище, чем четвертование.
— Вот спасибо, — парень шутовски поклонился — за такую милость, матушка.
— Хватит. В третий раз повторять не буду, а буду вынужден попросить тебя, Сергей, уйти, — сказал Матвей.