Бестужев, сам пытавшийся изо всех сил сохранять душевное равновесие, неудачно пошутил:
— Егорыч, и что же означает сия высокомудрая и философская мысль?
Полковник повернулся к нему да так и остался стоять с открытым ртом. Бестужев не смог сдержаться и захохотал. Сказалось нервное напряжение последних дней.
Булдаков, потрясенный всем увиденным, истерику капитана не поддержал. Взяв себя в руки, он понял, что вид имел оконфуженный, поэтому отыграться на подчиненном сам бог велел.
— Это, Бестужев, я пытался донести до тебя новость о твоем повышении. Теперь, милый мой, ты назначаешься начальником отдела О. И отдел этот будет расследовать исключительно запутанные и странные дела. Ну и премии будешь получать в соответствии с раскрываемостью.
Не успел Бестужев расстроиться, как один из криминалистов привлек их внимание. Они подошли к неприметному ящику, стоявшему в дальнем углу. Он был раскрыт, а внутри лежали брошенные как попало человеческие головы — четыре штуки. Это означало лишь одно: трупов на самом деле было больше. А значит, дело еще не закрыто, и геморроя в его раскрытии предстоит еще много.
Полковник от увиденного побледнел, начал хватать ртом воздух, но в этот раз успокоился быстрее. Повернувшись к капитану, он процедил:
— Хотя нет, командовать тебе отделом Q, Бестужев. Вот эта рисочка к литере О будет означать, что расследовать ты будешь такие дела, в которых наступил полный звездец. Вон как сейчас.
С этими словами Булдаков покинул душный подвал. А название к отделу так и прилипло. Конечно, капитан со стажером довели дело до конца, установили личности всех убитых — ими оказались, в основном, бездомные, вот и шума поэтому не было. На лицах без определенного места жительства таксидермист тренировался, прежде чем выйти на настоящую охоту.
Награды за раскрытие преступления получил, конечно, Булдаков, но капитан был не против. Для себя он выторговал смену напарника — вместо Лыкова в отдел Q был зачислен Олег Веретенников. Сначала в качестве внештатного работника, а после окончания института — уже полноценным опером.
С тех пор минуло два года, и за это время их отдел снискал определенную славу. Булдаков, верный своему слову, отписывал им самые замороченные и запутанные дела. Но капитан с летехой с ними справлялись «на ура». Об отделе Q заговорили всерьез, а местные смишники даже сняли несколько двухминутных сюжетов о героях-полицейских.
Так что жизнь шла своим чередом, и в целом, была не хуже, чем у других. Пока не наступил тот злополучный вечер, закончившийся объяснением и уходом Леры.
…Дверь в туалет открылась с аккуратным скрипом. Бестужев, скорее, ощутил, чем услышал крадущиеся шаги Олега.
— Саня, ты тут? — почти шепотом позвал Веретенников. — Ну скажи, пожалуйста, что ты тут. Там шеф в ярости от того, что найти тебя не может. Ведь на мне отыграется. Саня, пощади, я ведь еще молодой, жизни настоящей не видел. Не отдавай на казнь, смилуйся.
Бестужев поморщился — Олежек, безусловно, переигрывал. Казнить его полковник точно не собирался, тем более за грехи капитана. Тем более, если на горизонте замаячило новое, портящее булдаковский аппетит, расследование. Другое дело, что по головке тоже не погладит.
А, как известно, нагоняй лучше получать заодно с товарищем. Ладно, Олежек, не дрейфь, отмажемся — в первый раз, что ли? Дай мне еще лишь пару минут…
И ведь ничего, понимаете, ничего не предвещало такого развития событий. За неделю до лериных признаний они съездили на турбазу в Подмосковье, где провели очаровательные выходные. На природе, в отличие от города, весна еще не полностью победила зиму, и в лесу было очень красиво.
После прогулки по лесным тропам они пожарили шашлык и заели им красное вино. Вечером планировали сходить в бассейн, но передумали и пошли в караоке. Петь не умели оба, но оба в нетрезвом состоянии делали это довольно часто. На турбазе они были впервые, их никто не знал, соответственно, и стесняться было некого.
Наоравшись от души, они посетили дискотеку «для тех, кому за». Оттуда их попросили уже через два танца, так как своими па они пугали достопочтенную публику. Решив не накалять ситуацию, они просто вернулись в свой домик и залезли в постель, где до самого утра выполняли все известные им трюки, помогавшие не уснуть.
И ведь ни словом, ни жестом Лера не дала намека на то, что у нее кто-то есть. Наоборот, под жарким одеялом она шипела о любви, стонала от любви и билась в сладостных конвульсиях за любовь.
ebooksa