Остальное белым. Гипотеза,

– Так.

– Блядь.

– Меняет, конечно.

– Блядь, ну как я тебе по телефону.

– Сашка не зли меня совсем. Знаю я твои хитрушки.

– Точно задублировал?

– Ладно.

– Ты образцы из Якутии помнишь? Пробы с седьмого горизонта.

– Верно мыслишь, да

– Слой двадцать пять микрон, напайка волной в вакууме.

– Да, Сашка. Именно. Не видно нашу птичку. Ни на какой частоте. Лети, птичка, неси свет, хе-хе

– Есть фюзеляж, не переживай.

– А теперь неправильно мыслишь.

– У Ничупея установка стоит, цех из окна видать, ты что.

– Твоего допуска достаточно будет.

– Цикл трое суток, не спать тебе

– Вот опять верно. Но бери выше. Ленинская, Александр. Об остальном сам помечтай

– Ладно, выключай. О погоде в Никарагуа? Смешно, да. Обоссутся они там со смеху.

– Ну что ещё забыл? Как? Сам реши, не маленький. Этого своего невыездного задействуй. Вайнберга или как там его.

Вайнберг? Серьёзно? К такому Екатерину Павловну Вайнберг жизнь не готовила. Для начала разберёмся с непонятными словами. Главк, микрон, напайка волной в вакууме. Якутия. Что у нас в Якутии? Алмазы и якуты. И шаманы еще. Стоп. Никаких шаманов. Остановимся на алмазах. Микроны, наверное, к алмазам. Фюзеляж бывает на самолетах. Вайнберг. С напайкой волной в вакууме мне Гусев поможет разобраться, зря что ли я его бред слушаю про всякую физику твердого тела. Или Гончаров. С главком пока хрен с ним. А вот с Вайнбергом поможет Вайнберг, бабуля моя дражайшая. Голдочка Авигдоровна. Позвоним Голдочке.