– А с солдатами все не так. Там у большинства не глотки, там головы того…
– Что – того?! – Власа начинали злить эти театральные недомолвки.
– Поотрывал им кто-то головы, товарищ командир. Или пооткусывал. Вот прямо, как тем солдатам, которых фрицы в овраге закопали. Да вы ж и сами все видели.
Видел. И забудет увиденное теперь, наверное, очень нескоро. Если вообще забудет.
– Понимаете теперь, почему я о звере заговорил?
Влас кивнул.
– Но это еще не все. Были там и другие занятные раны. Занятные и смертельные.
– У эсэсовцев?
– Нет, у солдат, у тех, что с головами остались. Грудины у них у всех были перебиты. Раны такие, словно бы их закололи. Прямо в сердце.
– Чем закололи? – спросил Влас.
– Так колом и закололи! Дырищи там были не от ножиков, а такие… насквозь.
Дырищи насквозь, а у пацанов Грининых колья с собой. Сева сказал, что колья они сделали, чтобы болото перейти. Да только от заброшенной лесопилки до болота еще чесать и чесать. Зачем же колья делать так загодя? Опять же, им нужно было раненого Гриню на себе тащить. Колья – это лишняя и неудобная ноша. Но пацаны их не бросили. Почему не бросили? Не потому ли, что знали, что или кто поджидает их впереди? А почему знали? Да потому, что были в Гремучем ручье в то время, когда там случилась бойня. Были и кое-что видели. Почему молчали? А вот это он у них обязательно спросит, когда найдет.
– Еще что-нибудь видел? – Влас всмотрелся в наползающий с оврага туман. Здесь, наверху, туман все еще доходил лишь до колена. Это хорошо, смотреть сейчас им нужно в оба.
– Стемнело к тому времени, как я их нашел! – Зверобой махнул рукой. – Да и не рассматривал я их особо, если честно. Обшарил карманы, что ценного нашел, себе забрал. Но там так… по мелочи.
– Оружие? – Влас вперил в Зверобоя внимательный взгляд.
– Так не было… – Тот попятился.
– Не темни, Вася, я тебя как облупленного вижу! Что с автоматами сделал?
– Спрятал, – выдохнул Зверобой. – Спрятал в надежном месте, товарищ командир! Решил, вот буду в отряд возвращаться, тогда с собой прихвачу. Вам же оружие завсегда пригодится?
– Вот же ты жук, Василий! – Сказал Влас со злостью. – Крохобор ты, а не охотник. Хорошо, если вообще не пособник.
– Пособник? – Обиделся Зверобой. – Да что вы такое говорите, Влас Петрович?! Если я сам по себе, так это не значит, что я не оказываю посильной помощи… вот вас в беде не бросил.