– Вижу.
Внизу, под кухней и по соседству со стеллажом для вин, проходил короткий и широкий коридор.
С одной стороны вдоль него тянулись заставленные коробками полки. Макс выдвинул одну из них и запустил внутрь руку.
– Я бы так не делала. – Кэти указала на подписанный от руки ярлычок, наклеенный на боковую стенку и пожелтевший от времени. Надпись едва читалась.
– Зубы? Ты серьезно?
– Ты удивишься, узнав, сколько людей оставляют в номере свои вставные челюсти.
– Угу.
– А еще женские панталоны.
– Пардон?
– Смотри. – Кэти вытащила коробку побольше и достала из нее с полдюжины шелковых и ажурных трусиков. – Женщины, когда собираются остановиться в отеле, берут с собой самое лучшее белье. Потом, проведя здесь ночь страсти, забывают их в постели. Забывают насовсем, а трусики попадают в эту вот коробку.
– Вы их хотя бы стираете?
Кэти выпустила из пальцев розовые танга.
– Конечно. То есть это делают горничные. Не я лично.
– А почему вы их храните?
– На случай, если их востребуют владельцы. Мы – хранители потерянных трусиков, вставных челюстей, вибраторов…
– Нет. Серьезно? – Кэти кивнула. – И драгоценностей?
– Конечно. – Кэти подошла к стеллажу, привстала на цыпочки и сняла с верхней полки обувную коробку, наполненную часами. На кожаных ремешках, в пластмассовом корпусе, красный «свотч», огромные дайверские.
– А почему вы не отсылаете это все владельцам? У вас же есть их адреса.
– Если попадается что-то по-настоящему ценное – например, кольцо с брильянтом, – мы нарушаем пакт и связываемся с гостем, но все остальное…
– Какой пакт?