— Я за тобой пришел. — Заноза потихоньку приходил в себя. — Ты бы посидел с парнями, а? Негоже от людей прятаться. Ты даже хлебом нашим брезгуешь, обижаются парни.
— Мне нет до них дела, Заноза.
— Как — нет? За тобой люди пошли, под руку твою, ты ж сыном Шиммелевым сказался, тебе ватагу водить!
Усталый вздох.
— Не звал я их. Они мне не нужны.
— Да как же не нужны! Ты Шиммеля призвать собрался, как же без людей? Разбойничий лорд он, Шиммель-то, спокон веку лихие люди его призывают, зачем же его просто так вызывать?
— Уффф… надоело уже. Сколько тебе объяснять…
Рядом зашуршало, затрещали веточки в лесной подстилке, поднялась фигура — темная, в размытой серой мгле. Пятно лица с провалами глаз, тусклый отсвет пряжки на плече. Заноза не ощутил ни тепла от нее, ни человечьего запаха — только тлен лесной, горечь палых листьев.
— Шиммель мне отец, Заноза. Я хочу его увидеть. Все.
— Да нельзя его видеть, дурень! — Заноза даже голос повысил в негодовании, только его исказил и выпил туман. — Кто Шиммеля увидит, тот недолго проживет — зарубят, стрелу схлопочет, споткнется и шею свернет. Сказывают, он и своих не жалел никогда, а теперь проклятье на нем такое. Думаешь, проклятье разбираться будет, сын ты ему или не сын?
Кай молчал.
— А вот парни не стерпят, порежут тебя, потому как ты нетварей привадил, того гляди, на людей натравишь! Хошь железо в печенку? Еще денек — и никакие речи разумные их не удержат.
Кай молчал, только запрокинул лицо, в темных ямах глазниц слюдой заблестели белки. Заноза распалил сам себя, страх, усталость, горькая обида за неоцененную верность слепились в ком за грудиной и заворочались там больно и колюче.
— Пойдем к людям!
Он протянул руку, чтобы ухватить Кая за плечо, но темнота обманула, Кай стоял гораздо дальше, чем Занозе казалось. Или он отшагнул назад, а Заноза не заметил.
— Пойдем, Вентиска, чтоб тебя мары задрали!
Короткий смешок.
— Ржет еще! Поржешь с пером под ребрами! Пойдем, говорю!
— Не ори, Заноза. — Опять тихий смех, от которого волосы зашевелились. — Хватит орать. Смотри. — Кай поднял руку, ладонью к небу. — Снег пошел.
Он тенью скользнул мимо, вниз по склону, влажный треск сучьев и хлюпанье раскисшего мха словно не из-под его ног доносились. Воздух разом посветлел от падающего снега, очистился от болотных испарений. Заноза глубоко вздохнул — и тут из чащобы, от едва видного рыжего пятнышка между деревьями, донесся многоголосый ликующий вопль.
ebooksa